«Захворала я, что ли?» – спросила себя Дымница. Еще раз огляделась, потом приложила ладонь козырьком ко лбу и из-под нее осмотрелась еще раз.
И снова вздрогнула: в шаге от нее стояла стояла девка – незнакомая… а может, знакомая, но Дымница никак не могла в полутьме избы рассмотреть ее лица. Обычная девка, в сорочке, темной дерге, ноги босые. Коса длинная, чуть не до коленок. Конец косы вроде мокрый… Не из здешней челяди… вроде и не из Ельгиной девичьей дружины, но не разглядеть – как присмотришься, девка расплывается, словно отражение в неспокойной воде.
Это еще откуда?
– Ты кто такая? – Старуха сердито подбоченилась. – Чего пришла?
– Дозволь помочь тебе, – девка льстиво поклонилась.
– Не надо мне подмоги! Откуда взялась? Ты чья?
– Прислала меня госпожа.
– Какая госпожа?
– Княгиня.
– Какая еще княгиня?
– Ельга-Прекраса.
Покойница! Едва веря ушам, Дымница отшатнулась. Поняла: девка говорит правду. Ее прислала та, прежняя хозяйка этого дома, что уже много дней была мертва и переселилась в «другое жилье», что в причитаниях зовут тесным, темным, безоконным.
Снова взглянула на дверь – засов был на месте.
– А ну сгинь! – Дымница выставила вперед свой оберег, мешочек с зашитым внутри волшебным корнем, с которым, постоянно прохаживаясь вдоль края бездны, никогда не расставалась. – У меня хрен да полынь, а ты плюнь да покинь!
– С-сама ты с-сгинь! – со змеиной злобой прошептала девка и… исчезла.
Дымница, замерев, смотрела на то место, где только что стояла незваная помощница. На дубовых плахах пола осталось влажное пятно…
Немного подумав, старуха решительно приступила к постели и порушила всю собственную работу. Сдернула настилальники, охапками покидала на пол солому, добралась до черепков…
И охнула. Под слоем соломы обнаружилось кое-что, чего она в постель новобрачным не клала! Черное крыло летучей мыши-вечерницы, сухая веточка вербы и нечто похожее на обрывок мелкой сети – полупрозрачная, чешуйчатая шкурка, сброшенная змеей.
* * *
Войдя в дом, Свен сразу увидел сестру: Ельга стояла посреди избы, а лицо ее выражало потрясение и испуг.
– Свен! – Она шагнула к нему. – Ты… что…
Ельга сглотнула, глубоко дыша. Глаза ее были вытаращены, зубы постукивали. Свен сам был ошарашен: никогда он не видел свою храбрую сестру в таком жалком состоянии.
– Что стряслось-то? – Свен огляделся и заметил возле скамьи Дымницу.
Под взглядом воеводы старуха поклонилась.
– Она пришла… – Ельга показала на Дымницу. – Сказала… ой, божечки!
– Что ты пришла? – хмурясь, обратился Свен к Дымнице. – Что сказала, жма?
– Беда, воевода, – старуха вздохнула. – Приходила нынче одна…