Он вынул из подмышки папку и пошёл на шум. Через несколько шагов оказался в просторной светлой кухне. Окна доходили почти до пола, только на уровне колена упираясь в широкие подоконники. Светлая мебель: круглый стол, четыре стула, рабочая зона с глянцевым покрытием. Ни одного отпечатка пальца, ни одного пятна: непохоже, что кухней активно пользуются.
И особенно ярко на белом фоне выделялась оливковая кожа девушки, стоящей спиной к двери и заваривающей чай в стеклянном заварочном чайнике. Мэтт остановился на пороге. Она не обернулась. Тёмные волосы водопадом спустились ниже лопаток, свитер упал с оливкового плеча, а его нижний край проходил ровно там, где еще можно спрятать всё, что необходимо…
И всё-таки она красивая. Мегера, но красивая. Экзотическая кошка. Индия? Наверняка Индия.
— Хватит пялиться, это непрофессионально, — прозвучало едкое замечание.
И с ощущением взгляда на себе у неё тоже всё нормально. Мэтт повёл плечом и привалился к косяку.
— Не жадничайте. Обычно меня встречают в инвалидных креслах.
Девушка круто развернулась на носках, шоколадные волосы красиво разлетелись в воздухе.
— В креслах? — её зоркий взгляд снова испытующе впился в его лицо.
Игрой в гляделки она владеет мастерски. Мэтт поднял руку и стянул с головы шапку. Тут же пригладил короткие топорщащиеся волосы.
— В креслах. Ну знаете, такие на колёсах…
Теперь она проследила за его жестом. Слишком пристально.
— Вы ухаживаете за инвалидами?
— Это моя работа, — он всунул шапку в карман куртки, изломил губы в ухмылке. — Что, не похож?
Конечно, не похож. Она же приняла его за стриптизёра… Но девушка только вскинула красивые брови и снова отвернулась к чаю.
— Интересно… — чуть слышно пробормотала она.
Чайник щелкнул, отключившись. Тонкая изящная рука подхватила его и перевернула над заварочной сеткой. За спиной Мэтта раздались негромкие шаги, он развернулся, освобождая проход: к нему подходила фигурка, одетая в мятое розовое облако. Он подавил тяжелый вздох. Как его угораздило стать звездой девичника? Какое собеседование можно проходить у этой кудрявой зайки? Хотя воздушное платьице — это, конечно, лучше, чем одеяло. Теперь её хотя бы можно назвать Хлоей. К одеялу имя было неприменимо.
Она подошла ближе, протиснулась мимо и мешком рухнула на стул. Розовая ткань весело подлетела вверх и опустилась.
— Я пришла, — озвучила Хлоя, сложив руки на коленях.
— Поздравляю, — отозвалась её подружка. — Мэттью, — она взяла заварочный чайник и в очередной раз развернулась к людям. — Вы же Мэттью? Можете присесть. Правда я до сих пор не понимаю, зачем вы ей понадобились и почему она позвала вас именно ко мне домой.