Если честно, сейчас очень хотелось что-нибудь бросить или разбить о того что я чувствовала. Смесь досады и злость, а еще безнадежности, что ничего нельзя изменить. Да и разбить ничего подходящего не нашлось, разве что простой карандаш под руку подвернулся. Но и ему суждено бло остаться целым и невредимым.
Меня отвлек стук. Выдохнула. Натянула привычную жизнерадостную маску. У меня все хорошо. Все хорошо, прекрасная маркиза. Все хорошо, как никогда!
— Кофе попьем, пока начальство улизнуло? — через секунды две из-за перегородки показалась Маринкина рыжая головка. Она совсем недавно вернулась из следственного изолятора. — У меня в заначке есть вкуснейшие вишневые слойки. Сама пекла.
— А, пошли, — сказала я, вставая со стула. Ломаться не стала. Видела, что коллега что-то мне интересное хочет поведать. Вон даже слойками решила поделиться. — Нужно же откуда-то брать силы.
— Советую пойти на мировую, — дождавшись пока мы останемся вдвоем в зоне отдыха, начала офисная подруга.
— Война план покажет, — сказала я, наблюдая, как Маринка себе еще кофе наливает, а потом возвращается за столик.
Я аккуратно отщипнула от слойки и положила кусочек себе в рот. Выпечка действительно оказалась очень вкусной. Даже вишня, которую я не очень то и любила, была сладкой и со вкусом ванили. Нужно рецепт попросить. Не то чтобы я любила готовить, но в выходные себя занимать чем-то нужно. Времени то теперь вагон и маленькая тележка.
— Не будь такой самонадеянной, — возмутилась Марина, а в ее взгляде скептицизма еще больше прибавилось. — Зря ты ввязалась. Пусть бы шеф разгребал. Это же Загорский! Он от тебя мокрого места не оставит. Хороший адвокат. Лучший среди лучших. Можно сказать гуру юриспруденции. У него такая серьезная практика. Своя контора. Простые смертные там не работают. Не всегда играет честно. Судьи его любят. Когда он говорит, то все слушают только его. Соловей. На слушания с его участием юристы ходят толпами. Наглый, циничный, изворотливый, умный. За словом в карман не полезет. Была на последнем его заседании по уголовному делу о злоупотреблении полномочиями. Вел себя как шут гороховый, но дело развалил прямо в суде. Довел прокурора до нервного тика. А уж как нашего Морозова подловил. Противник он сильный. Говорят, Константин Олегович посоветовал своему доверителю подделать какой-то документ, а Загорский его уличил в этом. Шефу до сих пор это забыть не дают.
— Интересный экзепляр, — задумчиво произнесла я, отпивая чай. Уже что-то. Да и конкретика всегда радует. Но это только слова, личные впечатления. Людям свойственно порой сгущать краски. — Ну что ж сама же вызвалась. Теперь только вперед.