Услышав вопрос, Вивьен вновь наклонила голову, но не для того, чтобы спрятать взгляд, а для того, чтобы скрыть свои эмоции. На губах ее всплыла зловещая, сумасшедшая улыбка. Эти слова действительно задели ее, но показать своему противнику насколько они ее задели, она не могла. Двенадцатое правило лагеря благородных дев гласило: если не можешь скрыть свою ненависть, постарайся хотя бы скрыть ее степень.
Вивьен подняла голову вновь уже спустя секунду. На губах ее совершенно не было видно ни улыбки, ни отчаянного взгляда, однако в глазах ее был виден блеск холода и решимости, который действительно вызывал дрожь и ужас.
— Будь уверен, — заговорила она низким, душераздирающим тоном, каким еще недавно сам Дик выносил приговор ее товарищам, — как только у меня появится возможность, я голыми руками вырву твое сердце.
Дик не ответил ничего. В лице он не изменился совсем, а вот насмешка в его глазах сменилась настороженностью и злостью. Резко развернувшись, мужчина взглянул на своих подчиненных и произнес:
— Не кормить и дальше.
— Есть!
Дик развернулся и совершенно спокойно направился на выход. Вивьен слышала звук его удалявшихся тяжелых шагов и продолжала мысленно проклинать этого человека.
Тем временем сам Дик проклинал ее в мыслях не меньше. Плавно поднимаясь по ступеням своей временной крепости, он размышлял:
«Мы не можем отпустить ее так просто. Для того чтобы поймать ее, больше пятидесяти человек из моего отряда попрощались со своими жизнями. Еще и этот поганый взгляд… С такими же глазами она рубила моих людей направо и налево. Не прощу. Не отпущу, пока она не получит по заслугам».
* * *
Тем временем Сильвия находилась в своей комнате. Лежа на кровати с раскинутыми в стороны руками девочка смотрела куда-то в потолок и мысленно думала о всем том, что произошло за этот день. Разговоры с Блейк и матерью оказались действительно важными для нее и ее будущего. Они помогли составить пазлы в единое целое и показать безвыходность нынешнего положения.
«Если слова Блейк правда, тогда я не могу позволить магам проникнуть в мое сознание на суде. В их глазах я уже враг, а это значит, что любое мое физическое или мысленное отклонение они назовут ненормальным, что может сказаться и на моей семье. Что лучше, быть предателем из графского рода или же грешником, отлученным от церкви? В этом мире, конечно, лучше первое».
Тяжело вздохнув, Сильвия приняла сидячее положение и оперлась руками за спину. Сейчас на ней уже была надета длинная белая сорочка, спускавшаяся в виде платья-колокола до самых щиколоток. Ни ее внешний вид, ни ее вмиг порозовевшая после капитального ремонта комната сейчас ее не волновали.