От вечеринки после принесения клятв захватывало дух, но я почти не уделял никакого внимания празднованию. Я принимал тарелочки с едой и различные напитки почти механически, пока мой разум конкретизировал подробности того, что, возможно, станет моим величайшим достижением.
«Гарэс будет проблемой», — мысленно заметил я. «Он мне понадобится, чтобы предоставить плоть».
Чары тоже будут сложными. Необходимые части я уже знал, но чтобы мой замысел был идеальным, мне понадобится создать нечто новое. «Забывчивость — смерть разума», — сказал я себе, думая о том далёком дне, когда мы с Маркусом обыскивали библиотеку его отца. Я знал, что это сработает.
— Ты кажешься затерявшимся в раздумьях, — произнёс рядом со мной знакомый голос.
Подняв взгляд, я осознал, что Ариадна подошла ко мне, пока я думал о другом. Если бы я был внимательным, то, вероятно, смог бы позаботиться о том, чтобы мы так и не столкнулись друг с другом. Теперь было уже слишком поздновато.
— Мои извинения, Ваше Величество, — ответил я без особых колебаний. Используя свой магический взор, я нашёл Пенни. Она устала от моей неразговорчивости, и теперь общалась с другими гостями. — Думаю, я позабыл искусство светской беседы.
Её взгляд был тёплым, но за ним я видел намёк на что-то ещё.
— Тебе следует почаще бывать в столице, здесь есть бесчисленные возможности возобновить с ней знакомство, — предложила она.
Этого я хотел меньше всего. Я потерял всякое желание быть в обществе дворянства, и присутствие Королевы ощущалось подобно жгучей боли. У меня зачесались шрамы.
— Я не был в столице с тех пор, как… — остановился я, не в силах завершить фразу. Вместо этого я начал заново: — Прошли месяцы, Ваше Величество.
Она протянула ко мне руку, будто чтобы коснуться моего плеча, но остановилась, когда увидела, как я невольно подался прочь. Я отодвинулся на дюйм.
— Мордэкай, ты же понимаешь, что я ни в коем случае не хотела, чтобы всё получилось именно так? — сказала она с печальной, почти одинокой ноткой в голосе.
— Конечно, — ответил я, не прикладывая усилий к тому, чтобы мои слова прозвучали убедительно.
— Ты не ответил на мои письма, — указала она.
Тут я повернулся к ней, глядя ей в глаза:
— Это трудно, Ваше Величество. Мой разум знает правду, но моё сердце помнит позор. Дайте мне время.
— Нас здесь некому услышать. Тебе не нужно обращаться ко мне на «вы», — напомнила она мне. Пространство вокруг нас было пустым, и я на миг осознал, что она была такой же… пустой и одинокой, изолированной своей властью.
Кем бы ещё она сейчас ни стала, Ариадна была сестрёнкой Маркуса, девочкой, которая пыталась увязываться за нами в наших детских приключениях. Будучи Королевой, она как никогда нуждалась в друзьях, однако я закрыл ей путь к моему сердцу.