Но в одну секунду ситуация меняется, рев мотора, клубы дыма и ее несет в сторону. Люди замолкают и в гробовой тишине я вижу, как ее выкидывает из байка, и она летит мешком на землю.
Я не помню, как сорвался с места, как перепрыгнул через ограждения, как бежал впереди всех. Я упал на колени перед ней и не мог больше пошевелиться. Я не знал, что делать. Только смотрел в ее глаза. А она смотрела в мои, точно так же, как еще вчера ночью смотрела на меня с нежностью и преданностью. Протянул руки, чтобы снять с нее шлем.
— Не трогайте ее, — услышал голос рядом.
— Что? — мне кажется, что я разучился понимать человеческую речь, мне что — то говорят, а я понять не могу.
— Ее нельзя трогать, вдруг поврежден позвоночник. Врачи уже здесь. Отойдите, не мешайте медикам работать.
Меня оттолкнули, и я с трудом поднялся на ноги, сделал несколько шагов в сторону и снова осел на землю. По телу шла такая дрожь, что я не мог даже осмыслить то, что только что произошло. Я не мог поверить, что это произошло с нами. Еще прошлой ночью я любил ее в своей постели, а сейчас она … жива ли? Её увезли на скорой, люди спешно покинули место несостоявшегося мероприятия, а я сидел один посреди поля и смотрел на ее шлем. Его все — таки сняли. Я поднял шлем с земли — это все, что у меня осталось от нее.
— Я хотел открыть охранное агентство, а не детективное, — бурчит Сергей, присаживаясь рядом со мной на скамейке в приемном отделении. — Держи.
Я беру из его рук папку с документами, дрожащими руками открываю ее и не могу понять ни слова. Меня еще не отпустило от шока, в голове такой гул, что уши закрыть хочется. Зло закрываю папку и откладываю в сторону.
— Лучше расскажи, — прошу я друга.
— Ее родители погибли.
— Это я знаю. Попали в аварию в день ее рождения. Она рассказывала.
— А она рассказывала, что кроме родителей в машине был еще ее брат?
— Могилы брата я не видел, — судорожно вспоминаю мое единственное посещение могил ее родственников и точно помню, что их было две: мамы и папы.
— Потому что он жив. Но парень стал инвалидом. Он передвигается на коляске. Сейчас Ваня находится в медицинском центре на обследовании, его готовят к операции. Лиза должна внести оплату за нее до завтрашнего вечера, вот эту сумму, — он протягивает мне бумажку с цифрами.
— У нее отличная работа, могла взять кредит, а не участвовать в сомнительных гонках, — да, сумма большая, но при ее зарплате вполне подъемная.
— Нет у нее работы. Она уволилась.
— Как? Почему? Неужели не смогла совладать с гордостью своей.
— Гордость тут не причем, — он замолчал, решаясь рассказывать мне дальше или нет, я бросил на него взгляд, который четко дал понять, что утаивать от меня информацию себе дороже. — Лика сказала, что она отказалась от интима с тем мудаком, которому ты вмазал.