— Вы неправильно поняли, льесса, — вклинился Джервис. — Мы пришли не за деньгами.
— Нет?
— Нет. Нам нужна информация. На сей раз ваш кузен, кажется, умудрился попасть в особо крупные неприятности.
Льесса Лернок тяжело вздохнула и опустилась на диван, жестом позволив и нам занять места в креслах. Мелодично звякнул серебряный колокольчик, и в дверном проеме показалась все та же горничная.
— Чай, Кларисса, — распорядилась хозяйка. — И канапе.
Мы попытались отказаться от угощения, но возражения действия не возымели.
— Подозреваю, что вашу историю лучше выслушивать, запивая чаем… или чем-нибудь покрепче. Итак, что натворил этот идиот?
Судя по вопросу, особой любви к кузену льесса Лернок не питала.
— Как я уже сказал, попал в очень нехорошую историю, — обтекаемо ответил Джервис. — Связанную с шантажом и убийством.
Льесса Лернок побледнела и едва слышно повторила:
— С убийством?
— Вы не ослышались, но, полагаю, в нем ваш кузен не виноват.
— А вы…
— А мы пришли, чтобы расспросить вас о некоторых деталях его биографии.
Горничная принесла чай. Хозяйка отпустила ее, сама разлила по чашкам напиток и некоторое время молчала, крутила в руках изящную серебряную ложечку и смотрела, как бегают по скатерти отбрасываемые блестящим металлом солнечные зайчики. Наконец, отпила глоток и глухо заговорила:
— Николас — мое несчастье. Я никогда не стремилась поддерживать с ним отношения, но даже так он умудрился подпортить мне репутацию. Городок у нас, как вы, должно быть, заметили, небольшой, так что утаить род его занятий — дело безнадежное. Из-за скандала семь лет назад расстроилась моя помолвка, и вот тогда я поклялась, что ноги Николаса в моем доме не будет. А потом в моей жизни появился Клив, сделал мне предложение, мы поженились, и…
— И ваш кузен объявился снова?
Она покачала головой.
— Нет, не он. Его бы я велела вышвырнуть из дома. Приехал какой-то льесс, очень разъяренный, тряс долговыми расписками. Николас каким-то образом ухитрился вписать меня своим поручителем.
— Неужели вы заплатили? — удивилась я.
Она сгорбилась, прижала ладони к щекам.
— А куда мне было деваться? Кузен исчез, а тот льесс угрожал полицией и судом. Я не хотела еще одного скандала. К счастью, подобное больше не повторялось. Но когда пришли вы, я решила, что он опять занял денег.
— И испугались, что об этом узнает ваш муж, — несколько бестактно напомнила я.
— Да. Клив не заслужил такого. Знаете, я даже обрадуюсь, если Николаса упекут за решетку. Нехорошо так говорить о своем кузене, но там ему самое место. Я не расстроюсь, поверьте. Особенно если суд будет где-нибудь подальше от Шарн-Каймо.