Мэйтт прислушался, но, кроме приглушённых завываний ветра, никаких других звуков он не услышал. Тогда он решился проверить другим способом – глубоко вздохнув, короткими импульсами начал выискивать постороннее присутствие. Он был готов к боли, но её не последовало. Осмелев, Мэйтт расширил границы мысленного «сканера», но результат не изменился. Командный центр оказался пуст и безлюден, а Мэйтт порадовался тому, что вновь может использовать свой дар. Видимо, Инес была далеко и не могла помешать, либо же перестала препятствовать телепатии, поверив в его смерть.
Так или иначе, её здесь не было, а значит, и Мэйтту тут делать нечего. Он уже собрался уходить, как взгляд зацепился за знакомый предмет, лежащий на полу. Мэйтт, сделав несколько гулких шагов, нагнулся и подобрал парализатор. Бесполезный – из-за системы «свой—чужой» – для большинства людей, но не для законников, тем более – в звании детектива. Конечно, только в том случае, если парализатор был официально зарегистрирован в сфере закона.
Мэйтт проверил магазин – полный. Поудобнее перехватил пистолет, снял с предохранителя и, не целясь, нажал на спуск. С тихим хлопком парализатор выплюнул снаряд, и игла вонзилась в один из шкафов, стоящих по периметру комнаты.
Возможно, оружие охраны? Странно, что из него не стреляли. В любом случае полезное подспорье.
Второй кобуры не было, поэтому Мэйтт сунул приобретение прямо в карман куртки и вышел на морозный воздух. Оседлав снегоход, он газанул в сторону серверных.
Как только Мэйтт выехал на трассу, он испытал дежавю – всё те же монструозные строения, такой же снегоход и заснеженная дорога. Разница только в том, что в этот раз снег не бил в лицо, снижая и видимость, и скорость. Именно поэтому спустя несколько минут езды Мэйтт начал различать вдалеке очертания корпуса ТМП. По прикидкам, тот стоял аккурат возле сто седьмой секции.
Значит, они уже внутри.
Мэйтт прибавил скорости. До «сто седьмой» оставалось не больше пятнадцати минут, но Инес со сворой сектантов добирались на ТМП, а значит, покрыли это расстояние как минимум за втрое меньшее время. Дорога была каждая секунда промедления, если он хотел увидеть Кросса живым.
А может, не вмешиваться в это? – возникла в голове неожиданная мысль.
Под широкими очками Мэйтт нахмурился. А действительно? Кросс был необычным человеком, возможно, единственным таким, неподвластным Старикам. И очевидно, что Инес тоже была особенной, хоть и чокнутой. Что, если она была права, говоря о том, что жертвоприношение – ужасное слово! – остановит конец света? Они с Кроссом сблизились, это так, но Мэйтт без колебаний отдал бы его жизнь, если бы знал, что это спасёт тысячи других. А если это не так, то, получается, он хладнокровно позволит умереть хорошему человеку? Не святому, конечно, но… Мэйтт заёрзал правой ногой на подножке, вспомнив, что фактом, что он сейчас дышит и чувствует, он обязан именно Кроссу. Вряд ли хирург раздумывал над мотивацией, зашивая его раскуроченную артерию.