* * *
Вечером того же дня Максим и Венлинг сидели за столиком в «Горалесе». Обслуживающий персонал отсутствовал: профессии официантов, администраторов и, за редким исключением, поваров к нынешнему времени почти отмерли. Еда заказывалась и подавалась через интерфейс стола. Единственными живыми людьми здесь помимо посетителей были музыканты, исполняющие классические мелодии двадцать третьего века.
Сумерки за окном сгущались, переходя в безлунную ночь. Огней в небе стало меньше – подавляющее большинство орбитальных станций отправилось к Плутону. Это было необходимо для того, чтобы создать вокруг Редима – окончательно название утвердили совсем недавно – первоначальную базу. И всё же небесная сфера была по-прежнему прекрасна. Пока Максим ждал жену, он думал о несчастных редимерах, которые были лишены подобного зрелища. Когда Венлинг пришла, он постарался выкинуть из головы мысли о чужих мирах.
Перед Максимом стояла тарелка с остатками листьев салата, которые он не очень любил. Венлинг держала в руке бокал с вином. Она задержалась на приёме у психотерапевта, поэтому её заказ только готовился. Венлинг рассказывала Максиму о результатах сессии. Прогноз выглядел неутешительным.
– Мы не продвинулись ни на шаг, понимаешь, Максим? – Венлинг отпила из бокала, оставив на пластике едва заметный розовый след помады. – Профессор Синге даже не знает, с какой стороны подступиться.
– Может быть, стоит сменить доктора?
– Опять? – Венлинг поставила бокал и снова взяла его в руку. Не сделав ни глотка, поставила обратно. Её что-то тревожило, Максим это видел, но не хотел быть настойчивым: она расскажет о причине своего беспокойства, когда придёт время. – Это не поможет. Синге – отличный специалист, возможно, лучший в этой области. К тому же смена терапевта означает откат прогресса. А время сейчас для меня – непозволительная роскошь…
– Что ты имеешь в виду, Вен? – Сердце Максима забилось чаще.
Жена вздохнула и, взглянув прямо ему в глаза, прошептала:
– Анабиозный кризис.
– Что?
– Анабиозный кризис, – повторила она уже громче. – Недавно открытое психическое расстройство, напрямую касающееся «невылетных». Ты ведь знаешь, что часть мозга не отключается даже при глубокой гибернации? Разум «невылетного», поражённый анабиозным кризисом, подсознательно опасается, что, как только он уснёт, с его телом можно будет делать всё что угодно. В том числе – отправить в космос.