Еще некоторое время фрау Виллинг оставалась в столовой одна, погруженная в свои мысли. Затем она направилась в покои фрау баронессы. Совершенно обессиленная, та сидела в своем кресле. К завтраку она почти не притронулась. Его отнесли обратно на кухню вместе с разломанным миндальным тортом, который охотно был принят прислугой. В гостиной снова воцарился тот покой, который был так свойствен замку, когда мужчины отправлялись в лес или на охоту.
Несколько часов спустя из леса возвратились охотники. Видно было, у барона скверное настроение. Недовольный, он уселся на свое кресло, подвинулся к письменному столу и взял в руки письмо, которое явно читал уже не раз. Он вновь посмотрел на написанное, и его взгляд стал еще суровее.
- Гнусно! - вполголоса произнес он. - Так-то вот использует этот парень мое доверие! Теперь я знаю, что знак бургомистра был небезоснователен. Растрачивать деньги? Ограничивать расходы? Снижать или совершенно отменять предписанный законом крестьянам налог за то, что они пообещают читать Библию? Эти лентяи и лодыри болтают, что дорогой Бог щедрее и милостивее, чем барон фон Плеттен-берг. Это же неслыханно. Не удивительно, что скоро весь народ будет выступать против слишком больших налогов, необоснованно жаловаться на тяжелые времена, на неурожаи, градобитие, и еще Бог знает на что. Негодяи становятся с каждым днем все нахальнее. Люди должны молиться - так у них не останется времени работать. Ха-ха! Как будто им действительно хлеб упадет с неба! Нет, дорогой Вернер! Мы и так далеко зашли. Этому святоше теперь конец!
Чем больше он думал о содержании письма, тем злее становился. Кто это мог быть, кто написал ему? Анонимный автор рассказывал о том, что по случаю короткого пребывания в Плеттенберге ему рассказали о явных недостатках, но так, чтобы он после этого ни о чем не спрашивал, а он, из глубокого уважения к барону фон Плеттенбергу, почувствовал себя обязанным поставить его в известность об этих делах.
- Очень достойно! - пробормотал барон. - Отправитель этого письма обвиняет самого бургомистра, который, из страха перед управляющим, не предупредил меня раньше! Но он предписал доброму человеку множество несправедливостей. Я просто совершенно не поверил тому, что он написал. Кажется, даже сам Вернер нечестен? Теперь все видят, куда это приводит, когда доверяют такому человеку!
В этот момент из соседней комнаты пришла баронесса. Ее лицо было прозрачно-бледным. Утомительная поездка и расстройство из-за миндального торта очень сказались на ней. Она знала, почему ее супруг был так рассержен. Подошла к нему и, положив ему руку на плечо, сказала: