- Да это же храм франконского Бога - прошептал Рутберт.
- Возможно, в этом доме франконцы заперли своих пленников, - негромко отозвался Виттеркинд, -нужно проверить это!
Они осторожно подошли к маленькой часовне и какое-то время простояли на вершине холма. Вдруг в маленьком домике загорелась свеча, и от ее мягкого света замерцали окна. С удивлением и любопытством Виттеркинд и Рутберт подошли поближе и теперь уже могли заглянуть внутрь часовни. До них донеслось мелодичное пение нежного детского голоса. Ничего подобного они никогда не слышали. Нежные мелодии все больше очаровывали сердца суровых воинов. Как завороженные, стояли они и прислушивались к звукам, которые - то нежные и смиренные, то исполненные скорби - усиливались, наполняя этот маленький домик радостным ликованием.
Ни Виттеркинд, ни Рутберт не понимали слов. Они были для них таинственны и загадочны. Но мелодия так странно захватывала подслушивающих, что казалась им приветствием этого незнакомого Бога. Как миролюбиво разливались звуки и как затронули они сердца обоих мужчин, не знавших ранее ничего другого, кроме битв и мести.
- Давай подойдем еще немного ближе, - прошептал герцог и сделал несколько шагов вперед. Рутберт последовал за ним и теперь они могли рассмотреть, что было внутри маленькой часовни. Виттеркинд с любопытством подался вперед, но потом вдруг отпрянул назад и, схватив Рутберта за руку, указал на склонившуюся перед алтарем фигуру. Там, располагаясь впереди своих людей, как и во время битвы, молился своему Богу король Карл. Вновь нежное пение, и внимательно слушающему саксонскому герцогу показалось, что это к нему взывают и приглашают: „Приди, о, приди! Приди ко мне, единственному, настоящему Богу, несравненному и вечному! Я есть любовь, и в моей любви ты всегда найдешь утешение!"
Как заколдованный, Рутберт глядел на молящихся. Вдруг он схватил герцога за руку.
- Гела! Там Гела! - закричал он, с трудом сдерживая свою радость. - И он показал на молодую девушку, которая стояла на коленях среди нескольких молящихся женщин и девушек. Вон там, напротив? У колонны? Тот высокий человек в саксонской одежде с бледным, болезненным, но таким умиротворенным ли-цом - разве это не Гульбранд? А юноша рядом с ним -не Гундольф ли это? Гундольф, сын Вульфгарда.
- Пойдем, - только и сказал Виттеркинд. Он подошел к маленькой двери, следуя непреодолимой силе, и бесстрашно, не замечая устремленных на него взглядов франконцев, с высоко поднятой головой прошел по узкому проходу до маленького алтаря. Рутберт следовал за ним. Они остановились рядом с Карлом. С изумлением смотрели франконцы на высокого мужчину в рваной одежде нищего. Палка выпала из его рук, но он не заметил этого. Тут вышел вперед священник и поднялся на маленькое возвышение рядом с алтарем; простыми, доступными словами поведал он о вечном спасении в Иисусе Христе, Сыне Божием, Спасителе мира. Он описывал, как Господь Иисус в бесконечной любви отказался от Своего владычества, спустился в этот грешный, бренный мир; как Он, увидев человеческие печали и боли, страх и беды, разделил с людьми их участь, и как потом принес чистую, незапятнанную, невинную жертву на кресте Голгофы, чтобы через Свою искупительную смерть стать спасением для всех поверивших в Него. Как Он вновь воссел одесную Бога, но по-прежнему находится среди Своих со Своей благодатью и помощью, и как Он посылает прощение и вечную жизнь всем тем, кто обращается к Нему в своей греховной нужде. Старый священник закончил словами: „Непостоянна и преходяща человеческая любовь и привязанность, но вечна верная любовь нашего Спасителя. В ней мир и благодать, блаженный покой, утешение и надежда во все времена."