- Прости меня за то, что я сделал тебе! - попросил он, не глядя на Гульбранда.
- Я прощаю тебе, как Гела простила мне! - отве-тил тот. - Этого хочет наш Учитель!
- Ты тоже христианин? - удивленно спросил Рутберт.
- Да, - просто ответил Гульбранд, а Гундольф добавил:
- И мы можем тебе сказать: „Любовь Христова победила нас“!
На какой-то миг Рутберт тихо опустил голову. В его сердце звучали песни, которые, казалось, взывали к нему:
„Придите ко Мне, все уставшие и измученные, и Я дам вам отдых. Возьмите на себя Мое бремя и научитесь от Меня, ибо Я кроток и смирен, и вы найдете покой для душ ваших..."
Туманным и мрачным был поздний осенний вечер. Вздыхая, бушевал ветер вокруг дома Гульбранда. Там, внутри, молча сидели его обитатели при мерцающем красном свете смоляной лучины. У самого очага на широкой скамье в углу отдыхал, поглаживая лохматую шкуру дворовой собаки, дремавшей у его ног, старый слуга. Одна служанка шила. Была занята и фрау Анга. Она сидела перед высокой прялкой, на которую был намотан лен. Однако нити выскальзывали у нее из рук, а веретено ложилось на колени. Обычно занятая делом, женщина задумчиво и отрешенно смотрела прямо перед собой, время от времени глубоко вздыхая. Рядом, прильнув к ней, стояла Гильтруда; она смотрела на мать, и на ее глаза наворачивались слезы.
- О, мама, я не могу слушать, как за окном стонет и бушует ветер, я все время думаю об отце.
Фрау Анга повернулась к старому слуге:
- Ты, Вульф, был сегодня у Гербольда, свободного крестьянина, не принес ли ты от него каких-нибудь свежих новостей?
Старик печально поднял глаза.
- Ничего нового, фрау Анга, я уже все рассказал тебе. О тех, кто попал в руки врагов, он ничего не знает. Лишь одну новость, которую рассказал ему некий человек из Везергау, он мне поведал; однако я не могу поверить в это. Все это слишком похоже на сказку. Герцог Виттеркинд, якобы, тайком проник во франконский лагерь и был в гостях у короля Карла. Там он встретил и нашего хозяина. Оба они преклонили гбловы перед франконским Богом и молились в Его храме. А вчера герцог будто бы возвратился к своим людям, и они решили сложить оружие и больше никогда не сражаться против короля Карла. Но...
Его речь была прервана громким лаем собаки на улице. Во дворе послышался стук лошадиных копыт. Все испуганно вскочили.
- Это франконцы! Они пришли погубить нас! -вскричала фрау Анга и закрыла собой дочь. Громкий стук заставил старика слугу открыть дверь.
Растерявшиеся, будто окованные дурным сном, женщины в оцепенении глядели на входящих. Действительно ли это Гульбранд, муж и отец? Неужели это он, ярко освещенный светом лучины, покоящейся в руке Гелы, стоял в дверном проеме? Да, это был он; и тут же отец, мать и дочь бросились в объятия друг другу.