Девица расстроенно положила ягоду на место.
— Говорят, что если съесть позднюю малину, то не придется пользоваться румянами целый год, — доверительно сообщила она подружкам.
— Не советую пробовать, — ответила Норида. — Красавицей, может, и не станешь, а дурой с дизентерией — запросто.
Маруся боялась оказаться ненужной.
Не до конца уверенная в возможность обратного переселения, она храбрилась до последнего. А меня воспринимала как мимолетное неудобство, опасаясь предоставить свободу действий.
Даже сейчас Маруся выглядывала из-за дерева, отслеживая каждый шаг.
Наверное, ее можно понять. Очень страшно ежеминутно наблюдать, как кто-то другой живет твоей жизнью: общается с твоими друзьями, улыбается твоим любимым, вытесняя постепенно память о прежней Викки.
Не знаю, как я бы себя вела, будь перед глазами кто-то в моем обличии.
Профессор Кариша прохаживалась между нашими столами и рассказывала о технике безопасности. Ягода, что чуть не съела девушка, оказалась далеко не безобидной малинкой, а ядовитым плодом растения с заковыристым названием. Я незаметно записала на листочек, чтобы выучить — пригодится.
Удивительно, но никто не конспектировал профессорскую лекцию, наверняка эти правила изучали на первом курсе, но мне, как неподготовленному человеку, все было в новинку.
— Готовы? — Кариша осмотрела нас пристальным взглядом. — Заплетите тугие косы и начнем.
Я, как и все, подобрала волосы, чтобы ничего не торчало (зельеделие — наука тонкая, от любого ингредиента зависящая) и, взяв в руку нож, воззрилась на копошащиеся в банке личинки.
— Сегодня варим сонный бальзам, — сказала профессор. — На первый раз ничего сложного, справится и ребенок. Пять листьев дуба, три пучка вербены, восемь щепоток золотистого жмыха и один большой корень орлянки. Залить литром воды, довести до кипения и добавить головы личинок слизорога. Варить десять минут. Всем ясно? Приступайте.
Я честно постаралась запомнить количество ингредиентов, но опасалась запутаться в названиях, поэтому просто следила за Норидой.
Листья дуба были вполне узнаваемы, так же, как и вербена. Золотистый жмых оказался странным порошком серо-рыжего цвета, а корень орлянки — вонючей белой морковкой. Опасения внушали лишь загадочные слизороги, но видя, как Норида ловко отрубает личинкам головы, я немного воспряла духом.
Кариша продолжала прогуливаться между студенток, помогая разжигать костер под котлами. Едва кто-то ошибался, профессор одним щелчком пальцев очищала посудину, заставляя варить зелье заново. Я даже позавидовала — вот бы тарелки так быстро мыть. Щелк! — и чистота.