— До вашего дня рождения всего полтора месяца, — напомнила Кариша. — Но претендентов на руку и сердце, как понимаю, нет?
— Увы, — вздохнула Норида. — Матушка не одобрила того, с кем я встречалась.
— А на поиски нового жениха осталось мало времени. Но это не страшно! Наш король мудр и предусмотрителен, поэтому самолично занялся устройством вашего будущего. Вот копия указа.
Кариша протянула Нориде лист бумаги.
Королевский указ гласил, что Ноэ Нориде, ради сохранения дара и увеличения магической силы в потомках, предписано выйти замуж за… Теодора Томаша?!
— Быть не может! — воскликнула я.
— Почему же? — Кориша перевела взгляд на меня. — Господин Томаш сильный маг, король посчитал, что их брак выгоден для государства.
— Но господин Дамиан говорил, что…
— Вэлларс! — профессор сузила глаза. — Господин Дамиан просто слишком сильно волнуется за некоторых студенток, но, поверьте, он ни в коем случае не будет спорить с королем. А что касается лично вас… Задумайтесь. Небольшое промедление и вашим будущим тоже займется Его Величество. Ему не по нраву терять способности подданных, так что делайте выводы. Насколько знаю, герцог Райвис уже посетил государя и вернулся с аудиенции весьма довольным.
Меня тяжело было удивить, особенно после попадания в новый мир, но Карише это удалось. Да и как не удивляться, если в жизненный план внезапно вносятся угрожающие коррективы.
Маруся, кстати, спокойно восприняла навязанную помолвку Нориды. Ну назначил король жениха — эка невидаль! Дело-то житейское.
Я, конечно, уточнила, а не получится ли так, что и мне (то есть, Викки Вэлларс) король самолично устроит семейную жизнь? А Маруся лишь махнула лапкой:
— Нас это не касается, у нас жених есть.
— Дай угадаю… Дамиан?
— А кто же еще?
— И правда, — закатила глаза я под возмущенное цоканье Маруси.
— Ну, люблю я его, люблю! Понимаешь?
Я понимала. Еще как понимала. И больше не удивлялась тому, что к нам спешит госпожа Слоун. На ее месте я бы тоже торопилась на помощь безрассудной внучке.
Господин Дамиан определенно был загадочной личностью и это не могло не нравиться двадцатилетним студенткам. Я часто замечала с каким интересом поглядывали на него мои сокурсницы. К слову, с не меньшим интересом они строили глазки профессору Хайлиту, а так же профессорам Гарди, Фоллс и Правински, которые вели дополнительные предметы. Вообще в академии было много молодых преподавателей, поэтому страстной молодой натуре было где разгуляться.
Почему же из всего многообразия Маруся зациклилась именно на ректоре? Я согласна, что он привлекателен, умен и обладает внутренним достоинством, но разве это повод, чтобы раз и навсегда отдавать свое сердце?