«Не так ли? Третий лист бумаги был зажат в руке Урсулы». Это заявление Дитера Клаусвица о том, что он был нанят Оскаром Хесслингом для убийства Делэйн Беррингтон Конвей. В нем также говорится, что вы и Стефан Конвей заказали это убийство через Оскара Хесслинга ».
«Это невозможно! Убийца даже не знал, что мы со Стефаном…»
Урсула внезапно закричала и крепко сжала губы.
Улыбка Анны Пальмитковой была хищной.
«В настоящий момент Дитер Клаусвиц находится в восточногерманской тюрьме».
"Это ничего не значит!" Урсула ахнула. «Это абсолютно ничего не значит! Ничто из этого не может быть связано ни со мной, ни со Стефаном!»
«Возможно, нет, напрямую. Но несколько недель назад один из наших агентов работал с Оскаром Хесслингом. Его под прикрытием звали Питер Лимптон. Его настоящее имя - Борис Симонов. Он оказался предателем после того, как был пойман американцами, но несколько операций, которые он начал, принесли плоды даже без его ведома. Это, например ".
Из манильского конверта Анна извлекла десять отпечатков размером восемь на десять. Все были живого, телесного цвета. Каждый из них был под разным углом, и все они показали Урсулу Райнеманн и Стефана Конвея на разных этапах занятия любовью.
Урсула закрыла лицо руками. Безмолвные слезы капали с ее пальцев, и она побледнела
«Ты не из полиции», - наконец сказала она, глядя вверх, ее голос был ровным и лишенным эмоций. "Что ты хочешь?"
Победная улыбка появилась на лице Анны Пальмитковой. «Это больше похоже на это», - сказала она, доставая еще один лист бумаги и двигаясь к другой женщине. «Вот обновленный список доказательств, которыми Оскар Хесслинг уже пытался шантажировать Стефана Конвея. Есть также подробные инструкции относительно того, куда и как их следует направить».
"Стефан никогда не согласится!"
«Я думаю, что он согласится». - сказала Анна, спокойно потягивая свой напиток. - Думаю, твой любовник согласится на все, чтобы спасти свою шкуру. Позови его.
"Сейчас?"
«Теперь. Я уверена, что у него есть личный телефон».
"Да." Урсула кивнула. «Он устанавливает скремблер, куда бы он ни пошел… по делам».
"Хорошо, даже лучше. Позвони ему!"
Все еще плача, Урсула пододвинула к себе телефон и набрала номер.
"Да?"
«Стефан… это я».
«Урсула, как ты смеешь звонить мне сюда… даже по этому телефону!»
«Стефан, произошло нечто очень важное…»
«Черт возьми, Урсула, а не подождать до утра?»
"Нет, черт возьми, не может!"
«Хорошо, хорошо, дорогая… успокойся. Что это?»
Сдавленным, плачущим голосом Урсула прочла три признания, а затем рассказала ему о фотографиях.
Когда она закончила, на другом конце провода воцарилась долгая гробовая тишина.