– Значит-с, дайте-ка счёты, переведу в ваши сантиметры. Длина вертлюжной части сорок восемь сантиметров, дульной – восемьдесят два, каморы – тридцать два. Толщина стенок в начале казенной части три и восемьдесят восемь сотых, в конце – пять и восемьдесят пять сотых, центр цапф отстоит от дула…
– Павел, откуда вы эти размеры знаете? – удивлению моему не было предела.
– Я всё же флотский офицер. Не забывайте! – он стукнул кулаком по столу. – На «Неве» под моим началом была дюжина орудий! Откровенно говоря, я с пушками с детства дружен. Батюшка мой, царство ему небесное, офицером в артиллерии служил под началом генерала Апраксина. При Гросс-Егерсдорфе, значится, был тяжело ранен. Так вот-с. Находясь в госпитале на излечении свёл там знакомство с Кузьмой Даниловичем.
– А это кто, простите?
– Данилов-то? Изобретатель сего орудия. Право, стыдно такого не знать!
– Хм, всегда думал, что это Шувалов.
– Да бросьте! Не знаете, как в нашей армии дела делаются? Шувалов денег дал на пробную отливку, и на том спасибо! А знаете ли вы, Ярослав Александрович, что наш «Единорог» уникальное, в некотором роде орудие? При полном пороховом заряде он может вести прицельную стрельбу прямой наводкой, как пушка, а при уменьшенном навесной, как мортира. Кроме того, из него можно стрелять гранатами и бомбами.
– И картечью! – добавил я.
– Точно так-с. Баллистика ствола у него лучше, чем у пушки, а вес меньше! Ну и точность стрельбы само собой, – после недолгой паузы он продолжил. – Значит-с, пойдём вверх по Замбези? Далековато.
– Придется. К сожалению, Павел, ближе и доступней месторождений кобальта не знаю. Есть небольшое проявление южней озера Виктория. Вопрос, как и на чём оттуда десятки тонн руды везти? Караванами что ли?
– Замбези говорите? Не выйдет у нас ничего-с, голубчик!
– Почему? Река широкая, даже крейсера и те заходили!
– Не в ширине дело. «Монахар» – торговец. Судно исключительно морское, неповоротливое. Его прямые паруса хороши только при попутном ветре, да и с балансиром этим намучаемся. Попомните моё слово! Нет, такой корабль решительно не годен для рек. Совсем. Осадка опять же велика. Зря только время потеряем.
– Так что же делать? Без «Монахара» мы ничего не привезём! Грузоподъёмность «Невы» и «Надежда» в десять раз меньше!
– У меня есть некоторые соображения, – Павел задумался. – Правда времени не так много. Вам, Ярослав Александрович, придётся заняться переделкой сего судна. Судите сами. Вы хотите, чтобы водоизмещение «Монахара» увеличилось до шестисот тонн. Значится, для поддержания скорости хотя бы в десять, двенадцать узлов потребна площадь парусов не менее, чем шестьсот квадратных метров, а у него только двести пятьдесят. Из этого что следует? Новые мачты под джанковые паруса нужны, делать их высотой в полсотню метров. Но даже этого не хватит. Для вынесения вперёд центра парусности и улучшения маневренности нам нужно ставить фор-стеньги-стаксель, кливер, бом кливер! Из этого следует, – Павел Петрович поднял вверх указательный палец.