Первым о здравии в записочке она написала имя мамы, потом братьев и сестер. Написала и за упокой имя отца, а потом пошла туда, к алтарю, где с левой стороны от иконостаса перед иконой Божией Матери висел ряд лампад.
Надежда сразу поняла, что эта икона особо чтимая, раз столько перед ней лампад и по бокам ее оградка. Чтобы приложиться к ней, надо подняться по мраморным ступенькам.
Она зажгла свою свечку от других, горящих на медном подсвечнике, перекрестилась и с бьющимся сердцем поднялась по ступенькам к иконе.
В памяти у нее сразу же встала та, другая икона, перед которой стояли в Смоленске в Успенском соборе.
Эта икона Богородицы находилась под стеклом, в золоченом резном окладе и была небольшой по размеру. Когда Надежда приблизилась к ней, она увидела чистый и скорбный лик. К щеке Ее приник Богомладенец.
Сердце окатила волна того чувства, которое она не могла выразить словами и которое переживала лишь вот в такие мгновения, когда прикладывалась к иконе.
«Богородице Дево, радуйся, благодатная Мария», – вспомнила она начальные слова молитвы, которой учила ее мама.
На амвон вышел диакон. Подняв правую руку с лентой, которой был перепоясан, он возгласил:
– Благословенно Царство Отца и Сына и Святаго Духа, ныне и присно, и во веки веков!
С хоров, как из поднебесной, донеслось протяженное:
– Аминь!
Началась литургия.
Надежда молилась вместе со всеми – народу в храме было довольно много.
И когда из Царских врат на солею вышел священник в белом, с серебряными нитями, облачении, с белой серебряной бородкой и усами, с колечками белых волос из-под клобука, Надежде показалось, что она уже видела и давно знает этого священника.
Он перекрестил молящихся и легкими, неспешными шагами вернулся в алтарь.
Служба пролетела быстро, и когда началось причастие, Надежда пожалела, что не исповедалась и не готовилась к принятию Святых Христовых Тайн.
Ей показалось, что священник посмотрел на нее с ожиданием: дескать, что же ты, милая, не идешь к Чаше?
Она опустила глаза и склонила голову, твердо решив для себя, что в следующую субботу обязательно подготовится к причастию и придет сюда, к этому священнику, на исповедь.
Прошел отпуст. Надо было подойти к кресту, поцеловать его. Надя оказалась около священника одной из первых.
Она увидела его голубые глаза, чистое лицо и улыбку. Волосы его были светлые, легкие и наверняка шелковистые – так свободно и волнисто они опускались на плечи священника.
– А какую проповедь хорошую сегодня сказал отец Иоанн, – услышала Надежда, когда выходила из храма.
– Он всегда хорошо говорит, – отозвалась вторая женщина.