- Абдусалом покажет, где летом рак зимует, - шептал он и короткой очередью уничтожил еще одного бандита.
Впивались пули в землю... Свистели в воздухе...
Садыков схватился рукой за скулу, по щеке побежала струйка крови. Он вытер лицо краем гимнастерки, но кровь опять проступила сквозь пальцы.
В стодоле метались бандиты. Поставили лестницу и проделывали окно в соломенной крыше.
На стрельбу выбежали из дома старик, старуха, Галина и Мария.
Старик, видимо, сообразил что к чему, взял винтовку у мертвого бандита и повел прицельный огонь по оуновцам, которые обстреливали Садыкова.
- Вот вам, гады! - ругался старик. - Получайте за все!
Он уложил обоих оуновцев.
- Прекратить огонь! - подал команду появившийся Сушенцов.
- Есть прекратить...
- Здесь? - спросил Сушенцов.
- Так точно, товарищ майор! - обрадовался Садыков.
- Оцепить! - приказал начальник отряда.
Пограничники вместе с гражданскими лицами окружили кольцом сборище оуновцев.
Санитар оказывал помощь Садыкову.
Выр просунул голову через отверстие в крыше, но, увидев пограничников, упалнасено,
- Проклятье! - простонал он. - Окружены!
Ярость душила Рогозного. Он кидался то туда, то сюда, что-то нечленораздельно кричал и грозил невидимому врагу. Он был вне себя.
Послышалась долгая пулеметная очередь, а за ней другая, третья. Ухали гранаты...
- Не робей, ребята, - кричал Иванов во всю глотку. - Огонь!
Оуновцы, прибежавшие из охранения, натыкались на автоматные и пулеметные очереди группы капитана Иванова.
Шёл бой, падали бандиты, падали и пограничники.
- Господи, боже ты мой! - Священник вознес руки кверху. - Боже правый, смилуйся над нами.
Выстрелы становились все реже и реже...
Бой постепенно затихал...
Пограничники распахнули двери стодолы.
- Вы окружены! - крикнул Сушенцов. - Сопротивление бесполезно!
- Вы что трясетесь? - прячась, крикнул Рогозный. - Бей чекистов!
- Бросай оружие! - Сушенцов появился в проеме двери.
Гук прицеливался из пистолета в Сушенцова.
- Не дури, поздно! - Гайдамака выбил пистолет из его рук прежде, чем прогремел выстрел.
Ошеломленные бандиты один за одним с поднятыми руками выходили из стодолы.
- Господь бог меня, конечно, не оставит! - пробормотал священник Никита.
- Его пути неисповедимы! - выдавал из себя улыбку услышавший священника Сушенцов.
Служитель культа, достал из потайного кармана пистолет и отбросил небрежно в сторону.
- И здесь соврал, святой отче! - сказал Гайдамака.
- Думай об искуплении своих грехов, - проворчал священник.
- Не унывай, отче, чекисты дадут нам пожевать. А выпить - шиш! Хотя до этого ты охотник, - усмехнулся Гайдамака.