— Был у него кто-нибудь?
— Вроде нет. Даже жилья не было.
— Дерьмо. Давай его хоть в бар затащим? Потом решим, вызывать копов или нет.
За эти полчаса я успела изрядно околеть. Оказалось, что на улице пиздец как холодно, пальцы на ногах и ступни при заходе в тепло адски болели, пока же я была на улице в какой-то момент перестала их чувствовать. Боялась, что схлопочу обморожение — слишком расслабилась в цивилизованных условиях, постоянно тепло одевалась, если надо и уж точно старалась держать ноги в тепле. Дичайшие триггеры на простуду остались еще с детства, а замерзшие стопы всегда или зачастую неумолимо подводили именно к этому. Только попав в бар, мы с Питом замотались в одеяло, усевшись за один из столиков в углу — единственное место, где был небольшой диван, а не табурет. Натянув носки потеплее я закинула ноги на батарею и блаженно улыбнулась. Лучшее чувство на свете, только никто не принесет ничего горячего, потому что Пит подрагивает рядом, а того несчастного бармена мы отпустили. И подозреваю, что писать заявление по собственному он не будет — ноги его рядом с нашим заведением больше не будет.
Стив прилетел через полчаса — где он вечно болтается было загадкой, потому как жил и работал парень в баре. Ему в кратце было обрисовано, что произошло, показан труп Айзека в морозилке. Он нахмурился, вздохнул, пробормотал что-то вроде «надеялся, обойдёмся без этого», кинул пару баксов на стойку.
— Водку.
Мы, конечно, могли бухать и бесплатно — свое же, но потом выходила дикая путаница с кассой, так что проще было заплатить. Осушив две стопки одну за другой, парень мотнул головой. Питер неохотно выбрался из под пледа, растирая плечи побрел за барную стойку, я же закуталась еще сильнее и напоминала гусеницу, достаточно довольную, уже отогревшуюся. Выползать из под одеялка я, впрочем, не спешила — было итак не плохо, а в помещении зимой оказалось достаточно прохладно.
— Пит, пробегись по нашим, у кого нет мобильников. Или кого отправь. Цивилизованным я напишу.
Бар работал в штатном режиме, даже не стали заделывать дыру от дроби над стойкой и в потолке. Но народу почти не было, только редкие обычные гости, которые заходили больше на ланч, чем выпить. Знакомых я увидела двух или трех за всю смену, да и те забежали узнать подробности, а не пропустить по стаканчику.
Ожидание было томительным. Я нервничала, натирала уже итак до скрипоты чистое стекло, ходила курить каждый полчаса и жалела, что пока не удалось получить лицензию на курение в помещении. Ощущение неправильности происходящего, страх и постоянное волнение просто убивали меня, тем более, что поговорить было не с кем — того парнишку отпустили домой, Пит вернулся только под вечер, тоже нервный. Мы стояли с ним посреди пустого бара, он прижимал меня к себе, парня слегла потряхивало, как и меня.