Аксенов слушал себя как будто со стороны, и ему было совестно. "Чего я к нему привязался?" — думал он, а язык против его воли продолжал произносить фразу за фразой.
Петров молчал, мягко шагая по пыльной дороге, и его спина была такой твердой, что Аксенов запнулся и наконец умолк. Остановившись, он поправил на плече рюкзак. Ему было стыдно и немного досадно. Он шел позади Петрова, постепенно отставая от него и почему-то боясь, что тот это заметит. Но вскоре Аксенов снова заулыбался. Он с любопытством и облегчением разглядывал шелестящие сосны, светло-голубое небо с клочьями облаков и влажную землю, остро пахнущую гнилью и еще чем-то свежим, весенним. Он был свободен! Это все же что-то значило, черт возьми!
…Солнце уже коснулось вершин деревьев, когда тайга расступилась. Показалась станция. Блеснуло железнодорожное полотно. На небе вырос силуэт семафора. Похожие на квадратные кусочки сахара, забелели станционные постройки. От шпал одуряюще пахло креозотом. Заглянув под дощатый навес, Аксенов увидел Петрова, который сидел в углу на скамье. Разложив на газете хлеб и колбасу, он медленно и методично двигал крепкими челюстями. Аксенов хотел пройти мимо, но не удержался и заискивающе сказал:
— Приятного аппетита, земляк!
Петров взглянул на него и кивнул. Аксенову показалось, что он улыбается и вообще лицо его стало более мягким. "Ехать-то все равно вместе!" — подумал Аксенов и нерешительно подошел к скамейке.
— Угощайся! — отрывисто сказал Петров, придвигая колбасу и нож. — Ты куда направляешься? На Украину, что ли?
— На Украину! — ответил Аксенов, отрезая тоненький, прозрачный ломтик. Ему не хотелось есть, но он боялся отказом обидеть Петрова и таким образом нарушить с трудом налаженный контакт. — В Полтавскую область. Слыхал, может, есть такой город Гадяч?
— Нет, не слыхал! — отрезал Петров и, помолчав, с расстановкой произнес: — Вот и я, понимаешь ли, на родину хочу податься!
— Куда же это?
— В Архангельскую область. В деревню Кузнецы. Там у меня мать живет с сестрой.
— Мать? — переспросил Аксенов и подумал: "Как же так? Ведь у него нет никого!" Но тут же сообразил, что удивляться в сущности нелепо. С чего он взял, что у Петрова погибла семья? Ведь это было только предположение.
— У сестры свой дом есть, — продолжал Петров, сосредоточенно жуя. — Работает в конторе Заготзерно. Недавно замуж вышла. У нее жить буду.
"Зачем он об этом рассказывает?" — не понял Аксенов и пробормотал:
— Да, да… Это хорошо, если сестра… Значит, мы с тобой до самой Москвы попутчики?
— Что? — переспросил Петров. Лоб его перерезала глубокая складка, глаза посветлели. Заметив, что соседу стало не по себе, он улыбнулся и кивнул: — Конечно, конечно!.. Вдвоем веселей. Ты колбасу-то приканчивай да пойдем за билетами. Касса скоро откроется!