– начало всего живого человечества, –
прообраз изничтожаемой человеческой плоти (бедная плоть!).
Постоянная суматоха… и ушли под землю в эти три катакомбы внизу и мудрость, и неразумное детство (невинное), и великий искатель истины…
Здесь я хочу затронуть один вопросик, особенно интересный для художников.
Я категорически утверждаю, что все картины возможно разделить по следующим категориям:
1) картины, где контур изображенного обозначен определенно и существует линейно; это так называемая стилизация (почти вся современная живопись, с легкой руки Гогена, построена так);
2) картины, где изображенное, при отсутствии контура, выделено различной окраской (это тоже будет стилизацией при плакатной раскраске и реалистическим методом – при введении в окраску дополнительных нюансов и полутонов, при переходе из одного цвета другой).
«Надо помнить, что картина, прежде чем быть изображением боевой лошади, обнаженной женщины или какого нибудь события, – является плоской поверхностью, покрытой красками в известном порядке».
Это написал Морис Дени еще 26 лет тому назад, – и всякому, взявшему кисть в руки, чтобы обработать большой холст, приходится в первую очередь решить вопрос чисто технический; по каким путям он пойдет. Моими двумя положениями и этим Мориса Дени – очерчен весь путь, – заколдованный круг возможностей, будет ли картина написана стилизованно, плакатно или же будет нюансированной передачей природы, т. е. реалистической.
Говорю это к тому, чтобы указать, как в этой моей картине – «Perpetuum mobile», – контур, существуя, приближает ее – по характеру – местами к стилизованному (в духе примитива).
При написании другого холста – «Победители 1224 г.» (эскиз к картине) автор определенно видел, как отсутствие контура и введение местами светотени выдвигало проблему реалистического метода. Надо указать еще на то, что разрешение задач оживления схематизма (к каковому пришел футуризм, доведенный до крайней своей цели, благодаря своей отвлеченности), в этой и других моих картинах проведено приближением натуралистических подходов к теме, при широком использовании свободного рисунка.[1]) Необычайно характерно, как много у нас пишут о живописи и картинах, – и все же эти понятия мало вошли в сознание. Существуют такие общепризнанные, как Марэ, Греко, Сезанн, Врубель, даже Суриков и мног. другие, чье искусство, вполне, или частично не соответствуя канонам академии, построено на принципах свободного рисунка, а у нас ведутся разговоры «о школе», «о знании анатомических форм» и т. под. жупелах академизма. Одно единственно, одно поставлено может быть краеугольным угла: осознанная чуткость стиля и разнообразие доступных изображению творческой кисти форм (как совокупность общих понятий).