Боб понесся к Виктору. Оказывается, Кочуба здесь!
Но Виктор знал об этом, улыбнулся и поцеловал Боба.
Кочуба сделал вид, что уехал на автомобиле. Для этого он так медленно проезжал по освещенным местам поселка. Но медленное движение машины ему нужно было и для другого. В густой тени он вышел из машины, и его «заменил» похожий на него охранник. Виктору это было известно. Рабочие хорошо следили за Кочубой. Кочуба находился в церкви, и церковь охранялась надежными рабочими-бойцами.
Было много неожиданного в эту ночь. Какие-то предатели подожгли лавку. На заводе потух свет в двух цехах, и оттуда кто-то стрелял по лестницам, по главным артериям завода. Очевидно, завод не был до конца очищен от фашистов. Из одного окна было выброшено орудие. Раздавались неожиданные гудки.
Винная лавка была разграблена. Неведомые люди раздавали бойцам водку. Одну группу пьяниц пришлось долго убеждать вернуть несколько десятков бутылок.
Наконец, пришло время заняться Кочубой! Фантазия его не была особенно богата. Искать его пришлось не долго. Он находился в поселочной церкви, притаившись в одной из ниш. Охранявшие его фашисты и жандармы были перебиты. Он метался по церкви, но никуда не мог уйти. Он ждал помощи из города, но был найден раньше, чем успел составить хоть сколько-нибудь связный план своей защиты. Он раскрыл рот и не мог произнести ни слова.
На рассвете его приведи в помещение больничной кассы, куда он давно собирался и с которой грозил расправиться одной из первых.
Берг позвонил Виктору, приглашая его прийти посмотреть на Кочубу. Виктор ответил, что занят.
Начинался первый день победы. Предстояло еще много работы, чтобы укрепить ее. Нужно было всесторонне укрепить завод, окончательно уничтожить провокаторов и изолировать малодушных.
Нужно было позаботиться о серьезной помощи раненым, об организации продвижения резервных боевых рабочих частей на фронт, в тыл фашистским войскам, о захвате аэродрома, расположенного в шести километрах от завода, о воздушной защите завода от возможной расправы с воздуха, о подготовке посадочных площадок, об организации продовольствия, о прочной защите революционного порядка в рабочем городке до прихода красных. Работы было много, и Виктор сказал Бергу:
– Поговори с ним сам.
И Берг, усталый, взволнованный, но менее гневный и нервный, чем всегда, ибо он твердо верил в победу, сказал Кочубе:
– Вот что, господин полковник, по-видимому, придется нам вас обидеть по вашему способу: обидеть так, чтобы вы не могли обидеться.
И он отдал распоряжение о передаче жандарма революционному трибуналу. Затем Берг вышел на верхнюю площадку лестницы и забрался на крышу завода.