Звонила Ксюха. Причем — настойчиво и долго. Я сняла трубку:
— Алло.
— Ну здравствуй, Кира Викторовна, не забыла меня?
— Тебя забудешь, — фыркнула я. — Вчера ж виделись.
— Помню-помню… Ну чего, как у вас там дела? Нашли общий язык? Или состыковались другими частями тела?
Я не удержалась, хохотнула и ответила:
— Состыковались нормально, а вот с языками пока не очень.
— Ничего, и ими притретесь… Вадим у тебя?
— Да.
— Не выгнала — это уже хорошо. Значит, действительно, все нормально… А раз так, может соизволишь завтра явиться на работу, поработать? Пора бы зарплатные ведомости посчитать. А то я с этими бумажками буду возиться до третьего пришествия.
— А что, второе уже было?
— Судя по тому, что творится нынче в этом грешнном мире — было.
— Ладно, завтра буду.
— Постарайся до обеда.
— Хорошо, — согласилась я, положила трубку и вместе с телефоном вернулась на кухню. Вадим успел убрать посуду, на столе остались лишь фрукты и бутылка вина.
— Кто звонил? — спросил Вадик.
— Ксюша, приглашала завтра поработать, — ответила я.
— Правильно, поработай. Иди сюда, — сказал он и протенул мне руку. Я на автомате подала ладонь, Вадик взял ее и притянул меня к себе, усаживая на колени. Крепко обнял и вдруг зашептал на ушко: — Не думай о прошлом и о плохом… У нас все будет хорошо. По другому просто не может быть.
Поверить легко. Но не поверить — еще легче… И я промолчала, потому как пока так и не определилась.
Кажется, просыпаться под звонок телефона входит у меня в безусловную привычку. В это, такое пасмурное, утро нас разбудил мобильник Вадима. Он надрывался, издавая противную стандартную мелодию, причем, не один раз. Поэтому Вадику все таки пришлось ответить — он встал с кровати и, взяв телефон в руки, вышел из комнаты. А я села, прислоняясь спиной к холодной стене, и постаралась прислушаться. Но слышала только обрывки банальных фраз, и по ним поняла лишь одно: Вадиму позвонил дядюшка.
Минут через пять Вадик вернулся в комнату и, увидев что я проснулась, тут же сообщил:
— Звонил Володька.
— Чего хотел? — поинтересовалась я.
— Позвал к себе, в офис. Хочет поговорить.
Я с сомнением задумалась, покосилась в окно. За ним серо и тоскливо. И мне вдруг стало как-то странно грустно.
— Езжай, поговори.
— Не хочу оставлять тебя одну, — произнес он тихо, присаживаясь на кровать.
— Почему?
— Не знаю. Просто — не хочу.
— Что за глупости? Собирайся к брату. Ты же сам хотел с ним поговорить, — улыбнувшись, сказала я и поцеловала зеленоглазого мужчину. — А мне все равно в кондитерскую надо. Пора возвращаться в рутинный клин трудовых будней… Да и, раньше приду, раньше закончу.