Я начинала задыхаться от такого обещания, что светилось в глазах мужчины. Он склонился и невесомо коснулся ртом моей верхней губы, после нижней, и медленно провел по ней языком.
По моим венам потекла лава. Испепеляющая, огненная, невыносимо горячая. А Энтони целовал меня настолько неторопливо и нежно, что это превращало ноги в желе, и стоять я могла только потому, что он аккуратно поддерживал меня за талию.
Пальцы второй руки Тони коснулись моей шеи и медленно провели по ней вниз, до скромного выреза рубашки. Он несколько секунд покружил вокруг первой пуговички, а после ладонь неожиданно сместилась вбок, обхватывая грудь и сжимая вершинку через тонкий слой одежды. Я тихо застонала ему в губы и поцелуй мгновенно стал гораздо более властным и голодным.
— Безумно хочу тебя, — хрипло простонал Тони, проводя ртом по моей щеке и, достигнув уха, аккуратно прихватил мочку. — Девочка моя… нежная, хорошая, чувственная. О да, безумно чувственная.
Тихий смешок, и он пощекотал языком местечко под ухом, неторопливо целуя мою шею спускался все ниже и ниже, причем погруженная в свои ощущения, я даже не поняла в какой момент он ловко расстегнул пуговицы на моей рубашке. Осознала это только когда Энтони распахнул полы и, рывком сдвинув кружева бюстгальтера, накрыл ртом изнывающую по ласке горошину.
Я вцепилась в его волосы, выгнувшись всем телом вперед, даже не обращая внимания на легкую боль в ребрах.
Так отчаянно я его не хотела даже в наш первый раз. Тогда еще было слишком много мыслей, сомнений и неловкости, плюс неуверенность в завтрашнем дне. А сейчас… о, сейчас я плавилась в его руках как мороженое на полуденном солнце. Я знала, я помнила, каким он может быть. На что способны его руки, которые сейчас властно обхватывают мои ягодицы, и горячие губы, вновь сводящие меня с ума поцелуями.
Тони потрясающий. Целиком и полностью.
Он мягко подхватил меня на руки и положил на кровать. Склонился, не прикасаясь, а просто рассматривая, но под этим жадным взглядом я рассыпалась на части и возрождалась вновь.
— Ты безумно красивая, — тихо сказал он, медленно переплетая наши пальцы и заводя мне руки за голову. — Настолько, что больно смотреть, и до сих пор не верится, что ты моя и что ты… такая. Обычно, девушки с твоей внешностью думают только о том, как получше устроиться в этой жизни, а ты всегда полагалась на себя. А ещё ты хорошая. И любишь Хлою… это тоже меня до сих пор удивляет.
— Она же чудесная. Как можно ее не любить?
— И ты чудесная, — его темные глаза горели так, что меня начала бить мелкая дрожь, когда Энтони отпустил мои пальцы и медленно провел вниз по рукам, едва-едва касаясь кожи. — Я с ума схожу только от того, что ты рядом. Если бы я дал себе волю, ты бы из спальни не выходила Элли. Если бы я дал себе волю, вся твоя нежная кожа была бы засосах и укусах. В следах, что ты моя. Я никогда не ощущал такого болезненного желания метить женщину, крича на весь мир, что у нее уже есть мужчина.