– Рад за вас. А теперь пойдем, купим кое-что для Хлои.
Если для себя Элеонора закупалась с удовольствием, то в огромном детском супермаркете растерялась и больше мешала, чем помогала набирать товары по списку. В тележке постоянно появлялись незапланированные вещи, о которых я даже не подумал. Многочисленные коробки с кашами накрыли парочка новых футболок с забавными надписями – для домашней фотосессии, как сказала няня, множество резинок для волос, упаковка цветных заколок и пара огромных бантов, за которыми голову Хлои просто невозможно будет разглядеть. Следом туда же упал пакет с воздушными шариками и огромным, пока еще сдутым, резиновым мячом. Чтобы на нем прыгать и делать гимнастику.
Поначалу я хотел остановить этот беспредел, но, внезапно, проникся моментом и решил махнуть рукой. А еще из-за всей этой ерунды в тележке, набросанной Элеонорой, я осознал, насколько в жизни девочки необходима женщина. Вот такая, понимающая в моде, в прическах, в важных для их пола мелочах. Сколько бы ни старались мы с парнями для Хлои, некоторые вещи останутся для нас непостижимыми и недосягаемыми и, в итоге, малышка останется в проигрыше.
– Еще я бы присмотрела пару новых вещичек, – няня уже спешила к полкам напротив, а я привалился к стене, провожая ее утомленным взглядом. В следующий раз отправлю ее сюда одну или вместе с Хлоей, но, сам – точно не пойду…
Элеонора еще говорила что-то, убегая все дальше, когда я все-таки решил последовать за ней и остановить разгул шопоголизма за мой счет. И тут время остановилось, а из легких выбило весь воздух.
Навстречу мне шла красивая девушка и внимательно рассматривала одежду для младенцев. Темные волосы ее были заплетены в толстую косу непростого плетения, на ухоженном личике – минимум макияжа, а на губах нежная улыбка. Так и не скажешь, что это милое создание могло бросить собственную новорожденную дочь в больнице, вычеркнув ту из своей жизни.
– Здравствуй, сестренка, – проговорил я, чувствуя, как в венах закипает от злости кровь. – Ты вернулась? За Хлоей?
С одной стороны я всегда ждал этого и надеялся, что она одумается… Но вот теперь, увидев сестру, понял, насколько болезненна мысль о расставании с малышкой.
– Тони? – глаза Марии округлились, и, кажется, вовсе не от радости встречи. – Что ты здесь делаешь? И кто такая Хлоя?
Скулы свело от бешенства. Конечно, она ведь даже не знает, как я назвал племянницу. Ей было плевать тогда и, судя по реакции, плевать и теперь.
– Я о твоей дочери, – ответил, стараясь успокоиться.
– Ох, – она затравлено осмотрелась по сторонам. – Тише! Прошу тебя. Тони, давай встретимся в другой раз? И поговорим. Только не здесь и не сейчас, прошу.