Я взял его визитку и махнул ее им вслед. Мария пронзила меня на последок ненавидящим взглядом и скрылась, оставляя в полном замешательстве. Я и сам не понимал, что чувствую после этой встречи, но больше всего было горького недоумения. Как можно бросить одного ребенка, чтобы тут же зачать второго? Или все решают деньги отца? Ральф явно не бедствовал, в отличие от неизвестного – того, кто сделал Марии первенца…
– А вот и я! – раздалось за спиной. – Смотрите, какие платья выбрала! С колоссальной скидкой! Надо было и Хлою взять, я бы все на нее примерила…
Я повернулся к няне и, видимо, что-то было в моем взгляде пугающее, потому что она тут же проговорила испуганно:
– У вас такой вид, будто вы призрака увидели.
– Так и есть. Думал, она сдохла. Потому что, это было бы лучшим для нее оправданием, – ответил я, отнимая у Элеоноры вещи для племянницы и закидывая в корзину. – Поехали домой. На сегодня хватит приключений.
Глава 8
/Элеонора Ридли/
На обратном пути в машине царило тягостное молчание. Я не догадывалась, с чем связана такая резкая перемена настроения Тони, но, на интуитивном уровне, понимала, что сейчас его лучше не трогать. Слишком уж агрессивно он вел машину, слишком сильно стискивал пальцы на руле и поджимал губы. Нечто подобное я ощущала совсем недавно, когда увидела на горизонте грозу. Энтони Хоуп – шторм Канзаса. Потрясно звучит!
Этот самый "шторм" настолько резко свернул с трассы на дорогу, ведущую к ферме, что меня инерцией прижало к двери и надолго вышибло идиотские мысли.
— Аккуратнее! – не выдержав, прошипела я, потирая плечо – бедное и несчастное, совсем недавно обгоревшее, а сейчас еще и побитое!
Энтони посмотрел на меня диким, странным взглядом. Словно он вообще забыл, что я тут была, и это явилось откровением.
— Прости, — делая над собой усилие, извинился ковбой и вновь повернулся к дороге.
Через пару минут пикап затормозил возле дома, на веранде которого нас встречал Диего со Хлоей на руках.
— Тони! – крикнул он еще до того как мы поднялись по ступенькам. — Тони, у нас проблемы!
Хлоя согласно захныкала и протянула ко мне ручки, и старый мексиканец передал ее мне, со словами. — Наверное, соскучилась.
У меня почему-то екнуло сердце.
Это, оказывается, так... странно, когда тебя ждут. Не просто ждут, а скучают, хотят увидеть и настолько искренне радуются при встрече.
Для меня, выросшей в приюте, сменившей кучу семей, зубами выгрызающей себе путь в жизнь, это было непривычно. Даже не так, я вообще не помню подобного...
Энтони небрежно свалил мои пакеты на пол и озабоченно спросил у помощника: