— Вадь, ты мне нужен. — Услышал в трубке короткую, но емкую просьбу.
— Говори. — Еще не зная сути, тут же развернулся в сторону выхода. — Мам, я по делам. — Крикнул, обернувшись.
— Ты куда, сына? — послышалось из кухни.
— Я позвоню, когда освобожусь. — Пообещал, переобуваясь. Потом спросил: — Марк?
— Дуй ко мне.
— Еду.
Выехав за пределы поселка, прибавил газу. Что за день такой? У брата явно что-то случилось. Несмотря на то, что их родство и не родство было на самом деле, так, седьмая вода на киселе, они с Вульфом всегда не только называли, но и чувствовали себя братьями. С самой юности. Бог мой, сколько ж лет прошло!
Ему было девятнадцать, когда отец решил переехать из Дальнего Востока на родину. «Всех денег не заработать, а пожить еще хочется» — любил повторять. Не успел, бл@, пожить. Умер через пять лет по приезду. Подорвал здоровье, работая на китобойном судне, да так и не смог восстановиться. Но успел построить дом из сруба на краю поселка и земли прикупить несколько гектар.
Они с отцом Марка были троюродными братьями. А Вадим, хоть и воспитывался как родной, с биологической точки зрения таковым не являлся, так как был ребенком от первого брака матери. Общих же детей, несмотря на все старания так и не вышло, а потому все внимание в итоге досталось ему одному.
Заезжая в город, Разумовский вновь задумался о Лонке. Что же произошло? Неужели малая нашла ему замену? Скрипнув зубами, повернул в нужную сторону и чертыхнулся про себя. Вчера сам пообещал брату не трогать ее больше. Сам! А сегодня готов поехать и нагнуть любым способом. Да хоть силой!
Подумал, тут же представил и почувствовал, как любимый дружбан дернулся ниже пояса. Ну да, разрядки вчера не вышло. Но ничего. Сейчас разберемся что там, у Марка, а вечерком заглянем на кофе-чай и восстановим свои права. И похрен о чем он там спьяну вчера зарекался. Не так они должны были расстаться! Вовсе не так! И тут же себя осадил: а как? Что ему вообще мешало после развода забрать ее к себе в Вильнюс? Скривился. Пять лет без продыху. Съемное жилье, больше похожее на берлогу медведя-шатуна. Злоба на всех баб после измены благоверной. Ну, куда было тянуть этот лютик с голубыми глазами?
Да и не думал он раньше никогда серьезно в эту сторону. Бл@, ведь ребенок же! Хотя… давно уже не ребенок. Вадим, несмотря на все не воспринимал ее как женщину. Она всегда оставалась «Малой». Кличка, прилипшая с детства, словно барьер стояла между осознанием происходящего.
Зачем он вообще на нее полез?! Выпросила. Не поверите, выпросила! Ей тогда двадцать три уже стукнуло. Узнав о его разводе, сама пришла. Лепетала несуразицу какую-то. Он даже не вслушивался особо. Торкнуло, когда услышал просьбу «быть первым».