После лекций, как и положено, все переместились в ресторан: ужинать. Лайона краем глаза наблюдала за Светочем и видела, что за прошедшие четыре часа он еще больше окреп, стал почти таким же энергичным, как утром накануне церемонии. Видимо, общение с благодарной аудиторией пошло Светлейшему на пользу.
Лайона не могла не восхититься тем, с какой скоростью восстанавливался Картадель. Глядя на него сейчас, почти невозможно было поверить, что несколько часов назад он лежал на пляже в полубессознательном состоянии и не мог даже приоткрыть глаза.
Лайона и ее соседки теперь постоянно сидели за сдвоенным столиком вместе с четырьмя молодыми мужчинами, среди которых был и Малкольм. Этот неугомонный блондинчик на протяжении всего ужина пытался вызнать у Лайоны, где она пропадала с полудня и до лекции и почему пропустила обед. Лайона вяло сочиняла что-то о том, что сначала читала, потом общалась с родственниками по видеофону, а потом неожиданно для себя уснула и проспала обеденное время.
Закончив ужин, молодежная компания засобиралась в гости к Малкольму и его соседям по коттеджу. Лайона уже взялась за свой рюкзачок и привстала, раздумывая, пойти в гости или все же к себе. Но тут прозвучал голос Светоча:
— Госпожа Монтессори, Лайона! Задержитесь, пожалуйста.
Лайона покорно плюхнулась обратно на стул. Помахала ребятам: идите, не ждите меня. Поняла, что лимит приключений, отпущенных ей на этот долгий день, еще не исчерпан.
Оказалось, идти ей предстоит не куда-нибудь, а в гости к самому Картаделю. Снова.
— Видите ли, Лайона, — объяснил ей Валлиан. — Во время церемоний Посвящения здесь, на Левконии, происходит что-то нестандартное. Неправильное. Последний раз церемонии Посвящения на вашей планете проводились чуть более семи лет назад. Судя по информации, оставленной мне предшественником, тогда ничего подобного не наблюдалось. Мне и моим коллегам, Светочам Конфедерации, предстоит разобраться в происходящем. Для этого может оказаться полезной любая информация, в том числе та, которой не владею я, но зато владеете Вы. Потому что именно Вы были рядом со мной и после первой, и после второй церемонии. Я прошу Вас дать мне разрешение записать на кристалл памяти Ваши воспоминания об этих моментах.
Это была одна из тех просьб, которые не предусматривают отрицательного ответа, и Лайона, выросшая в милитаризированном государстве, привычная к военной дисциплине, прекрасно понимала, что сейчас ее эмоции и желания не имеют особого значения. Речь шла об интересах как минимум ее родной планеты.
Госпожа Монтессори отчетливо понимала, что поневоле все глубже вязнет в какой-то большой игре, правила которой ей не известны. Лайона никогда не считала себя любительницей и искательницей приключений «на пятую точку», а потому вместо энтузиазма испытывала безотчетную тревогу и вполне отчетливое недовольство. Правда, недовольство свое она вынуждена была задвинуть в дальний темный угол.