Безусловно, о судьбе Элен (и других до неё) Стонер знал столько, сколько положено знать оперативнику. И возможно, что для неё, пятьсот лет назад уведённой с Земли, описанная им растительная жизнь в императорском дворце, вполне подходила, но такое существование было явно не для меня. К тому же, он старательно обходил стороной тему, касающуюся передачи (наделения/поддержания (?)) силы Роду или, исключительно, императору (?).
Сразу после мартовских праздников, когда я возвратилась из Северной столицы, в мою дверь позвонили. Я открыла - за дверью стоял дракон (то есть существо, столь же чужеродное, что и Стонер).
- Здравствуйте, - сказала я ему, - а где Стонер?
Мужчина, очевидно, смутился:
- Я не знаю где он.
И так он это сказал, что я насторожилась:
- Он наказан?
Мужчина напрягся ещё больше:
- Я не знаю где он, Маша.
- Так отправляйтесь и узнайте. И ещё, передайте своему начальству, что разговаривать я буду только со Стонером. До свидания, - вежливо попрощалась я и закрыла дверь.
Мужчина ушёл, а через неделю пришёл Стонер. Внешне, вроде такой же, но глаза...
- Спасибо, Маша, - сказал он мне, - Вы спасли мне жизнь и не только мне.
Я с ужасом смотрела на него:
- Что и семья? Они живы?
- Да, благодаря тому, что Вы отказались разговаривать с кем-либо, кроме меня.
- Но почему такая жестокость?
- Я сам виноват, я не смог объяснить, что Вы, на самом деле, значите для Рода, а значит и для империи.
Я приготовила кофе, закурила и приготовилась было слушать, но потом, взглянув ещё раз на Стонера, поставила на стол только что приготовленные блинчики с мясом:
- Ешьте, - сказала я ему, - все разговоры позже.
Пока он ел я думала: "Что значит сила для императора и империи мне объяснять не надо - очевидно, что это очень важно для их жизни, долгой и, возможно, благополучной. Меня, на самом деле, интересует не это". Когда блюдо с блинчиками опустело, а глаза Стонера слегка посоловели от сытости, я пересадила его на удобный диванчик, всучила кофе и сказала:
- Стонер, давайте, про то, что я значу для Рода Вы скажете одним коротким предложением. Одним и коротким, если у меня появятся вопросы, я Вам их задам. Слушаю.
Стонер, явно приготовившийся закатить речугу минут на сорок, осёкся и задумался. Потом засмеялся:
- Маша, только Вы можете потребовать сказать одним предложением о том, что лучшие философы империи тысячелетиями не могут точно сформулировать.
- А Вы своими словами, - ободряюще улыбнулась я ему, - как сами это представляете.
- Ну, если коротко, то Ваша сила - это равновесие.
Я удивленно подняла брови: