— И как это указывает на смотрителя? — призрак недоверчиво мерцал в метре от меня.
— Дата на табличке гласит, что в следующую среду у лежащего здесь жмурика очередная годовщина, а это значит, что скоро его навестят живые родственники. Они увидят весь этот бедлам и пожалуются смотрителю на беспорядок, а тот пообещает все исправить за разумное вознаграждение.
— Элементарно, Жорик! — подытожил ВГ.
— Обычно, у ворот хоронят самых обеспеченных, так что вознаграждение будет весьма щедрым.
Представьте, я оказалась права и насчет смотрителя, и насчет вознаграждения, единственное, в чем мы со смотрителем ошиблись, так это в денежном эквиваленте. Это оказались не рубли и даже не доллары, а люли, причем такие, что смотритель теперь окривел на один глаз, но зато оставшимся он начал видеть гораздо лучше. А шеф повысил меня до младшего сотрудника фирмы, тем самым, закончив испытательный срок. Кроме этого я получила отгул и премию в размере двухсот рублей. Что ни говори, а жизнь постепенно налаживалась.
Как я уже говорила, жизнь налаживалась, но ровно до того момента, пока из кабинета шефа не вышла новая клиентка. Наша фирма занимается сыском в самом широком смысле этого слова: пропавшие люди, потерявшиеся животные, утраченные и похищенные вещи — никаких ограничений нет. «Если ваша бабушка посеяла вставную челюсть, обращайтесь, и мы поможем вам собрать урожай». Слоган, который придумал шеф, так сказать, наш боевой клич. Звучит отвратительно, правда? Но, вернемся к нашим баранам. Когда Анжелочка выпроводила посетительницу за дверь, шеф заглянул к нам в каморку. Судя по выражению на его физиономии, дело пахло большими деньгами и очень возможными неприятностями. Анжелочка мечтательно закатила глазки и томно произнесла:
— У нее денег — куры не клюют.
На это я заметила, что тоже не кормлю своих кур бумагой и железом, чем повергла секретаршу и доверенное лицо шефа в легкий ступор. Впрочем, недалекость ума Анжелочки с лихвой восполнялась избытком других качеств, так сказать, телесного свойства. Глядя на ее выдающиеся округлости, большинство клиентов с удовольствием расставались с деньгами, что было на руку нашему шефу. Кроме секретарши в штате сотрудников числились два брата–близнеца, которые появлялись в офисе поодиночке и никогда вместе. Одного звали Леха, а другого Антоха. А еще был Селиван — сторож, проживающий в подсобке.
Главный громко потребовал внимания и объявил о срочном совещании. Я хотела незаметно смыться, но секретарша подтолкнула меня локтем в бок в нужном направлении, и про отгул пришлось забыть. В кабинете шефа было довольно тесно. Кроме массивного дубового стола здесь стоял старинный шкаф, за стеклянными дверями которого прятались всевозможные кубки и медали на особых подставках в виде стилизованных деревьев. Анжелочка и один из близнецов, кажется Леха, заняли кресла для посетителей, а я примостилась на журнальном столике, сдвинув в сторону стопку свежей прессы. Шеф покосился на меня, нахмурился, но ничего не сказал. Секретарша изящно вытянула длинные ноги и соблазнительно изогнулась, на что Леха отреагировал как всегда — беспокойно заерзал и взлохматил пятерней и без того нечесаные волосы. Очевидно, так на него действовал дорогой парфюм. Шеф откинулся в кресле, помолчал и начал совещание: