Я даже не помнил, когда в последний раз заходил на кухню, да и дома трезвым меня не было. Я скорей приползал, чем заходил домой, но мне всё время казалось, что сразу в гостевую на кровать.
А может, это малой так кухню загадил?
Не успел толком подумать про это, отвлёкся на заказ ужина из ресторана. Не то чтобы есть хотелось, но Ольгу надо было накормить.
Потом вернулся к мысли про своего водилу. Он слышал про деньги, когда я отчитывал Ольгу и мог их тиснуть. Левый мужик из агентства, нанятый на несколько раз, я его даже не пробивал толком. Думал, погоняю с ним, пока буду нажираться в слюни, пока не отпустить. Короче, пока малого не верну к школе домой.
Зря я отвлёкся от бардака, но Ольга больше часа меня не беспокоила, разгребая свою любимую кухню. Я не трогал, подумал, что ей даже на пользу, займётся любимым делом и отвлечётся, но она только бешеней стала. Особенно после того, как в детскую заглянула.
Сразу стало всё понятно.
Малой просто спецом загадил всё вокруг.
Устроил в доме помоечную диверсию, чтобы я вернул Ольгу.
Вот же продуман мелкий!
Пошёл за Ольгой, даже не пытаясь что-то говорить, потому что она заткнула уши, но в комнате Костика у неё не вышло делать это, одновременно собирая стаканы со стола.
— Что ты делаешь? — возмутился, пытаясь остановить в жене режим уборки.
— А ты что не видишь? Я пытаюсь убраться в комнате сына, чтобы хоть к его приезду здесь был порядок. Я на тебя опеку натравлю! — неожиданно заявила Ольга.
— Серьёзно? — я даже удивился больше, чем разозлился.
Неужели ей действительно так дорог малой?
— А ты сомневаешься? — с вызовом спросила она.
— Хочешь к семи миллионам ещё и алиментов оттяпать, что ли? — предположил, раз уж она с меня денег затребовала за шесть лет, то вполне возможный вариант.
— Сволочь! — за свой вариант получил знатную такую пощёчину, после чего Ольга брякнулась на пол и разрыдалась.
Ревела она по-настоящему, громко завывая, с морем слёз и прочих соплей. Даже как-то неловко стало, а ещё слова Артура вновь нашли место на первых рядах.
— Т-ш, тихо, ну что ты? — попытался успокоить жену, присев перед ней на корточки, но получил по протянутой к ней руке коробкой из-под пиццы, и засохшими корками по лицу.
Ух малой у меня выхватит за этот срач, когда вернётся!
— Не смей меня трогать! Сволочь! Ненавижу тебя! Ты всё! Всё испортил! Скотина! — очень напомнило то, как ещё днём так же отхватывал от неё сумкой с баблом, только теперь это был картон и пространства, чтобы сдержать Ольгу не навредив ей было больше.
— Интересно, как это я всё испортил? — откинув разодранную об мою голову коробку, обнял Ольгу крепко, повалившись с ней на пол, ноги зажал ногой, руками держал руки, стараясь не задевать живота.