— Почему это он странный?
— Он глухой, р-раньше я не слышал таких голосов. Или просто за-забыл. Но мне нравится, как… как… как он звучит. То есть, ты не куришь?
— Ну курю. Раньше во всяком случае, когда была живой. Ну, в смысле… Слушай, у меня с рождения такой голос! — нетерпеливо закончила она.
— А к-как тебя зовут?
— Ада.
— Аааа…. — разочаровался пацан.
— А ты что, ждал кого-то другого? — усмехнулась девушка. Странный ребёнок. Или дети все такие?
Мальчишка заметно приуныл, и Аду почему-то это задело. Даже тут она сумела кого-то разочаровать, да ещё спустя минуту после знакомства. А ведь сначала ей показалось, что мальчик ей обрадовался.
— Да, я ждал, н-ну, то есть не совсем й…йя. Ты не знаешь никого с и… именем Агата? — застенчиво спросил ребёнок. Ресницы у него были длиннющие, а брови — сильно изогнутой дугой, от чего казалось, что у него постоянно удивлённый вид.
Ада покачала головой. Сроду не встречала людей с таким именем, разве что в книгах. В одной уж точно.
***
Дальше дни стали живее. Гнёт фотографии, который преследовал свою жертву довольно долго, немного ослаб. Ада перестала думать о себе как о зомби и фантоме в провинции.
Мальчишка занимал её нескончаемой болтовнёй, постоянно придумывал какие-то игры. Некоторые из них казались странным выбором для активного ребёнка: он мог предложить состязание, кто насчитает больше муравьёв или сможет дольше не шевелиться. И при этом неизменно выигрывал. Он сильно заикался, но к этому она быстро привыкла. Девушка постоянно ворчала, но, в свою очередь, развлекала его рассказами о мире будущего. Правда говоря, Тоша — он не признавал никакой другой формы своего имени, хотя этот вариант напоминал Аде кличку собаки — не сильно отстал от двадцать первого века.
Одежда мальчишки сразу подсказала ей, что он не отсюда. Рубашка в клеточку, штаны, которые когда-то были частью школьной формы, а также кеды, так похожие на любимые ею конверсы — всё говорило годах о семидесятых. Догадку Тоша подтвердил.
— А ты когда жила? У тебя странные бо… б… ботинки.
— Да ты заколебал! То странное, это странное! Себя-то видел?
Абсолютно всё в ней казалось ему странным, а тяжёлые ботинки-тракторы вообще приводили в восторг. Как так, взрослая девушка одета не в красивое платье или хотя бы классический брючный костюм, а в чёрные штаны с какими-то ремешками и серую кофту, похожую на мешок — такой дырявый и безразмерный, а через прорези проглядывает чёрная ткань. С таким видом как нельзя лучше сочетались сведённые брови и взгляд исподлобья. Тоша забавлялся, глядя на царевну-несмеяну, как он её прозвал. Годами она шлифовала свой мрачный образ, а это неразумное дитё тянулось к её мраку, думая, что это просто такая картинка — не обидит и не укусит.