К дверям из сумрака наконец подошел менестрель и подрагивающим голосом начал витиевато благодарить доблестного рыцаря за спасение своей ничтожной жизни. Лисса едва могла говорить и лишь глуповато смеялась, постоянно икая.
В комнате царил полный разгром, а потому Дагмар поспешил вывести женщин и певца в лес. Марина краем глаза заметила пятна крови на полу и стенах, а также придавленные столом тела похитителей. Новый приступ тошноты скрутил желудок, заставил покачнуться...
— У них тут пара лошадей в овраге, мы ими воспользуемся, я запомнил дорогу. Тебе плохо, Марин?
Дагмар успел подхватить ее на руки и дальше уже сам понес любимую в сторону широкой ложбины. Марина закрыла глаза и прижалась щекой к голой груди рыцаря. Он пах кровью, железом и почему-то свалявшейся шерстью…
— Скажи, там был зверь?
— Там был я… позже все объясню. Лучше тебе не знать.
И Марина ни о чем больше не спрашивала до самого поместья Тарлей. Это была непростая и печальная дорога. У кромки леса, на поле, Дагмар подобрал избитого Ронсо. Увидев, что госпожа жива и невредима, старый конюх заметно приободрился и даже с помощью менестреля смог взобраться на вторую лошадь, поскольку не мог идти сам.
У расшатанных ворот поместья собралась небольшая толпа крестьян с зажженными факелами, люди волновались, громко обсуждая - начинать ли поиски или все-таки подождать до утра. Тут же в полной боевой готовности находился и отряд Дагмара, что прибыл гораздо позже своего господина. Воины из Черных камней размышляли, в каком порядке следует прочесывать лес на рассвете.
Появление леди Тарлей, ее спасителя и помятых, но счастливых слуг вызвало множество восторженных криков. А Дагмар с удовольствием подумал, что теперь имеет полное право задержаться здесь подольше, если Марин категорически не согласится завтра же покинуть неуютное местечко.
Как бы ни хотелось влюбленным остаться наедине, рыцарю пришлось передать бледную леди на руки счастливых служанок, а самому заняться мытьем и переодеванием.
Хотя прежде того Дагмару пришлось пережить крайне неловкую сцену, когда Никос де Альба всерьез собирался преклонить перед ним колени за спасение дорогой супруги. Никогда в жизни своей де Даркос не испытывал подобного стыда…
Помчавшись в лес за Марин, он менее всего хотел помочь Белому рыцарю, а думал лишь о своих интересах. До первых лучей зари Тарлей гудел, словно пчелиный улей. Марина приняла ванну с еле теплой водичкой, а затем хорошенько поужинала в основном кушаньями, что привез с собой де Даркос.
А также по достоинству оценила «вкусняшки», которые передали ей от дружелюбно настроенной леди Катарины из Ульфенхолл.