— Кажется, да… но, если ты сомневаешься, что он твой…
Дагмар едва не завопил на весь замок, но Марин вовремя прикрыла ему рот ладошкой.
— Тише, ты… медведь громкоголосый! Уже все улеглись, тебе нужно, чтобы в моих покоях появилась толпа?
— Я люблю тебя, женщина! Я люблю тебя всей душой! У меня будет сын…
— Эка невидаль! При желании ты бы давным-давно наплодил кучу наследников, и я даже не сомневаюсь, что где-то в поселке близ твоего замка бегает парочка черноволосых смуглых мальчишек. Может, у тебя уже есть сын и в чем-то испытывает нужду...
Марина вдруг зашмыгала носом и уткнулась в плечо Дагмара. Отчего-то ей стало невыносимо больно представить, что храбрый рыцарь делил ложе со многими женщинами, и они вполне могли произвести на свет здоровое потомство.
Растерявшись от подобного проявления женской чувствительности, Дагмар на мгновение опешил, а потом неуверенно произнес:
— Тебе не стоит волноваться на этот счет, любимая… Мои крестьяне живут в сытости и довольстве, никому и в голову не придет упрекать меня в том, что я обрюхатил девицу и бросил в нищете. К тому же… нет… Нет у меня никаких детей! Те женщины умели этого избежать, я уверен. Даже не стоит долго говорить, Марин… Я клянусь, что расставшись с тобой на месяц, я почти не прикасался ни к одной юбке!
— Почти? - Марина засмеялась, вытирая пару запоздавших слезинок.
— С тех пор как узнал тебя, для меня есть лишь ты и другой не будет, клянусь жизнью. Зачем мне другая, если ты даришь мне полное счастье, если продлишь меня в нашем малыше, чего еще желать, любимая… Дай, я поглажу твой животик… Там отдыхает моя малютка… может, он меня уже услышит, как думаешь?
Жмурясь от удовольствия, Марина нежно проворковала:
— Дорогой, ему чуть больше месяца, он совсем крохотный и вообще это может быть девочка.
— Ничего, мы сразу же сделаем и второго… У нас хорошо получается… Ложись - ка удобней… Тебе будет хорошо вот так?
— Осторожно, Дагмар, теперь со мной следует бережно обращаться.
— Я понимаю, луна моя, просто мне уже сейчас хочется быть поближе к моему малышу… и ведь вполне возможно это осуществить.
Они и заснули, обнявшись, не желая расставаться даже на короткое время. Довольные, счастливые, утомленные ласками. А на рассвете следующего дня Дагмар начал собираться в обратный путь. Марина долго-долго стояла на уступе самой высокой башенки Тарлей, провожая воспаленными глазами небольшой конный отряд, во главе которого ехал отец ее будущего малыша.
— Жду тебя через три недели, Дагмар, и каждый день мне будет казаться годом... "Немного театрально, почти по Шекспиру, но что сделать, если из груди рвутся такие признания. И, кажется, они по душе Дагмару, так зачем скромничать".