Последний заказ, который выполнил Камиль, обеспечив этой собаке жестокую смерть. Жаль, что немного опоздал. Пришел буквально на час позже, когда тела жены этого ублюдка и детей еще не остыли.
Я предложил Камилю свободу. Мы преследовали одни интересы. Все эти больные твари были в одной шайке. Что Абрамов, что тот депутат.
Ни разу не было мысли, что мы проиграем. Даже сейчас нет. Все это отчаянные выпады загнанного зверя. Он в курсе, что я доберусь до него однажды. Перережу глотку и заставлю захлебнуться кровью.
— Перетащи его, — бросаю, выпрямляясь. Если огонь реально сейчас перекинется на подвал — рванет так, что нас тоже накроет, — смотри, чтобы не сдох раньше времени.
— Не уверен в этом, — Ильяс осторожно берет за плечи тело Хирурга и тащит к выходу, — тяжелый, сука. Если у него что-то сломано — ему конец.
— Нихрена, — скалюсь в ответ, — ты сделаешь так, чтобы он выжил. Он не сдохнет, пока не назовет имена тех, кто это натворил. Каждый ответит. За бабу, которую сожгли.
Блядь. Баба. Какая баба? Девчонка еще. Принцесска реально, жизни не видевшая. Самый дерьмовый конец, который только можно придумать — сгореть заживо. Беременной.
Зря осталась со мной. Добилась. Вынудила. Доказала, заставила докопаться, поверить в ее слова. Лучше бы свалила, получив деньги на аборт. Лучше бы нихрена не знать про всё это. Про ее беременность, про детей. Не сейчас, не в это время. Надо было и дальше держать ее под замком. Пережила бы, зато живой осталась.
Мерзкое ощущение. Разрушает. Кровь отравляет ненавистью. Хуже всего — свою женщину не уберечь. Детей. Продолжение своего рода. Все можно исправить — это уже нет. Не воскресить человека.
* * *
Хирурга увозят в реанимацию. Состояние стабилизируют, но более положительных прогнозов пока не дают. В его палату выставляю охрану. Все манипуляции проводят только под надзором главврача. За ним я обеспечиваю круглосуточную слежку, чтобы никто не рискнул подкупить или шантажировать.
Уверен — Абрамов еще рискнет убрать последнего свидетеля. Заодно и захочет почистить ряды тех, кто мне предан. Начать с Камиля — отличная идея. На нем многое держится. Поэтому приходится думать на опережение.
Склад успевают потушить до того, как огонь добирается до боеприпасов. Отчет приходит быстро: нашли несколько обгоревших тел. Только мужчины. Ни одной женщины.
— Каждый сантиметр прочесали, — докладывает Ильяс, — нет. Только мужские тела. Женщины нет. Нигде. Скорее всего, ее увезли.
Да. Мать ее. Скорее всего. Дьявол. Чувствую, как немного отпускает. Жива. Это уже хорошо. Где бы она там ни была. Картина начинает складываться по-другому. Странно тогда, что Абрамов молчит, никаких условий не выдвигает. Если успел умыкнуть девчонку — неужели не боится, что я его сына просто порежу? Честно говоря, я хотел сделать это. Сначала уничтожить одного, потом до всей семьи добраться. Заставить так же гореть их дом. Повезло, что руки пока не дошли.