– Тебе бы понравилась Полина – она необычная женщина, – говорил о своей тётке Робин, сидя сбоку от меня на полу под диваном и допивая свой последний бокал вина на сегодня.
– У неё необычное имя, – заметила я. – Полина. Впервые такое слышу.
– Её мать была сербкой, так что думаю, что история её имени растёт корнями откуда-то оттуда, – предположил Робин, при этом замысловато повертев пальцами в воздухе.
– Подожди, выходит, что в твоей крови тоже течёт сербская кровь, – заинтригованно приподняла бровь я.
– Нет, – ухмыльнулся в ответ Роб. – Мой дед был женат дважды, и отец был рождён от чистокровной британки. По крайней мере чистокровной она была до десятого колена – о тех же персонажах, которые стояли у истоков создания её родословного древа, мне, к сожалению, неизвестно.
– Ого, – не скрыла своего удивления я. – Знать хотя бы о четырёх своих коленах уже удача, а ты имеешь представление сразу о десяти. Это большая заслуга твоих предков… Выходит, твоя бабка была из знатного британского рода?
– Её предки были из джентри*, достаточно образованными, чтобы сохранить столь древнее родословное древо, что же касается родословной моего отца, они все были пэрами*, – пожал плечами Робин (*Дже́нтри – английское нетитулованное мелкопоместное дворянство, занимающее промежуточное положение между пэрами и йоменами; *Пэры – члены высшего дворянства, пользующиеся особыми политическими привилегиями). – Родословная моего отца целиком состоит из британцев, за исключением мужа моей прабабки, который, насколько мне известно, являлся чистокровным испанцем.
– Теперь ясно, откуда в тебе такое контрастное сочетание белоснежной кожи с чёрными волосами, – усмехнулась я. – Чистокровный британец с кровушкой одного-единственного испанца в венозной системе.
– Зато как красиво получилось, – посмотрев на меня, с иронией усмехнулся Роб. – А у тебя что с родословной?
– По материнской линии я наполовину британка, наполовину американка. Вернее бабка у меня чистокровная британка, а дед был американцем британского происхождения. Его предки перебрались в Северную Америку где-то в середине восемнадцатого века и там, собственно, и остались. Так что можно считать, что по матери у меня, как не крути, корни сплошь британские.
– А по отцу?
– По отцу всё сложнее, – на секунду я прикусила нижнюю губу. – Смешение крови началось с момента брака моих прадеда и прабабки. Прадед был чистокровным британцем, зато прабабка, она, кстати, до сих пор жива, чистокровная русская, хотя и родилась в Британии. Её родители сбежали из предреволюционной Российской Империи ещё до её рождения.