подумала я с внутренним стоном. Я снова в больнице с очередной травмой.
Вздохнув, я заставила себя открыть глаза.
Высокий потолок комнаты, в которой я находилась, был белым и знакомым. Услышав приглушенные звуки, я поняла, что они исходят из телевизора, стоящего где-то в комнате, относительно недалеко от меня. Повернув голову влево, я увидела большой плоский экран, на котором шел рекламный ролик, и нахмурилась. Где я, черт возьми? Послышались спокойные шаги, направляющиеся ко мне, и я быстро повернула голову, чтобы посмотреть, кто входит в комнату.
Моя кровь превратилась в лед, весь воздух словно вышибли из моих легких, и я быстро закрыла в страхе глаза.
— Проснулась наконец-то? — спросил он со смешком, усаживаясь на свое обычное место, подлокотник дивана, с тарелкой хлопьев.
Я не могла поверить в это.
Джекстон вернул меня.
Открыв рот, я закричала так громко, как только могла. Он засмеялся и немного увеличил громкость телевизора.
— К настоящему времени ты должна уже знать, что это не работает, — сказал он, опуская ложку в миску.
Если я выберусь отсюда, Бог свидетель, и запихну эту миску в его гребаное горло.
Я перестала кричать и снова попыталась сесть, но на этот раз он поставил свою миску, подошел ко мне и привязал мое правое запястье к столу, на котором я лежала. Предположила, что это был журнальный столик, но почему здесь? Почему я была в его гостиной, а не в Комнате Одиночества?
— Перестань кричать, Вторник. У меня от твоего крика разболелась голова, — мягко сказал он, возвращаясь на свое место на диване.
Повернувшись к нему лицом, я заметила, что теперь он сидит на подушках, а не на подлокотнике, согнув одну ногу и глядя на меня.
— Как давно это было? Дни? Месяцы? Я действительно не могу вспомнить. У меня нет представления о времени, когда мы вместе.
Я была в бешенстве в этот момент. Никогда в истории, будучи его личной куклой для пыток, он не называл меня Вторником. Всегда только Райли или Темпест, но не Вторник. Я изо всех сил потянула за ограничители, но они не поддались. Обычно вы никогда не должны сопротивляться человеку, от которого пытаетесь сбежать, но мне было все равно. Джекстон Уитлок не был человеком. Он был чертовым монстром, который, скорее всего, собирался использовать меня, прежде чем бросить в Тасманово море за то, что я сбежала в первый раз.
«Не сопротивляйся. Будь послушной. Маскируй боль».
Это были слова Райли, которые она сказала мне, когда мы были в Комнате Одиночества. Она знала, что умрет, но она также сказала мне, что была уверена, что я буду жить, если буду следовать этим трем простым правилам.