— Здравствуй, красавица. Куда надо?
— Здравствуй… — Настя прыснула в кулак, — Серый… волк!
— Подожди, так волк или маньяк? — уточнил я.
Она задумалась.
— Пусть будет волк. Перчаток-то нет. Они маньяку как-то больше к лицу. То есть к рукам. То есть… ну ты понял! Маньяка в перчатках на другой раз оставим.
— Окей. Садись, Красная шапочка. Ты, наверно, к бабушке идешь? Пирожки ей несешь?
— Как ты угадал, Серый волк? — она осторожно присела на край кровати, расправив на коленях воображаемую юбку. — Бабушка живет за лесом. Она уже старенькая, больная. Мама напекла пирожков и говорит: отнеси ей, только побыстрее, пока не остыли. А я боюсь, что не успею, если пешком пойду. Принесу холодные.
— Не бойся, домчим в шесть секунд. У меня крутая тачка, а сам я гонщик Формулы-один из конюшни Макларен. Как бы твоей бабушке еще не обжечься.
— Ох, какой же ты крутой, Серый волк, — Красная шапочка закатила глаза к потолку и осторожно пододвинулась ближе. — И тачка у тебя такая крутая, и зубы такие большие. И, наверно, не только зубы…
— О да, Красная шапочка, — кивнул я. — Не только зубы. Кое-что еще.
— А что ты скажешь, Серый волк, — она подползла еще ближе и положила руку мне на колено, плавно сдвигая ее в сторону «кое-чего еще», — если нам найти симпатичную полянку и перепихнуться?
— Ой, ну не знаю… — я изобразил крайний испуг, — Мамочка говорила, ни в коем случае нельзя подбирать на дороге незнакомых голосующих Красных шапочек, они для волков смертельно опасны.
— Да ты маменькин сынок, Серый, — Шапка разочарованно убрала руку. — Останови, я выйду и другому волку проголосую. С большими… зубами. Может, он окажется сиротой.
— Подожди, Красная шапочка, — я прибавил газу и заблокировал двери. — Я, вообще-то, не против, но… как же бабушка? Она ведь ждет пирожков? Горячих?
— Ты знаешь, волк, я читала в интернете, что горячая выпечка вредна для желудка. А бабушка и так больна. Но если ты не хочешь…
— Еще как хочу! Можешь проверить!
Проведя инспекцию на ощупь, она задумалась.
— Ну как бы да, но… а вдруг ты туда туалетной бумаги натолкал?
— Смотри, — я вывернул руль вправо, — вон там симпатичная поляна. Спорим, что не бумага? Если проиграешь, помоешь машину своими трусами.
— А-а-а… подожди, а если выиграю? — запутавшись в условиях, она захлопала глазами.
— Тогда я тебя трахну. Грубо и грязно. По-волчьи. Ты же хотела, нет?
— Не понял. А чем трахнешь, если там бумага?
— Так ты будешь проверять? — уточнил я. — Или дальше поедем?
Хихикнув, расстегнула молнию.
— Черт… Не бумага. Печаль.
— Чего печаль? Нечего отлынивать, проиграла — снимай трусы и мой машину.