— Успокойся! — я обнял ее за талию.
— Узбагойся! — передразнила она голосом мультяшного лемура. — Ты прям такой пацифист? А меня хамы бесят. Терпеть не могу!
— Меня тоже бесят. Но, знаешь, от скандалов такого рода я морального удовлетворения не получаю. Наоборот. Как будто в грязи извалялся. Ну устроили бы кипиш — и что? Уйти, не заплатив, все равно не получилось бы. В лучшем случае принесли бы что-то другое. Ты уверена, что более съедобное?
— Ну… может, ты и прав, — подумав, согласилась она. И хихикнула: — А ты его ловко срезал. «Доешьте кальмара»! Сереж, я есть хочу! Пекара еще, наверно, работает, пойдем ту пиццу купим. Помнишь, которую чайка унесла?
Пиццу купить мы успели, даже две. Одну снова съели на ходу, вторую принесли в гостиницу. Поход в крутой ресторан не удался, настроение, конечно, это подпортило. Но хоть не поссорились — а могли.
— Где спать будем? — спросила Настя, стаскивая через голову платье. — Чего-то не получается у нас с очередью, все равно каждый раз у тебя оказываемся.
— Да как хочешь, — я лег на кровать и включил телевизор. — Мне без разницы. Завтрак и здесь могу приготовить.
Она упорхнула в душ, а я пощелкал каналы, не нашел ничего интересного и отложил пульт. Подумал и отправился к Насте, снимая на ходу футболку. В море мы друг друга лапали по-всякому, но в душе — это особый расклад. Мне хотелось… всего. Сожрать все конфеты за оставшиеся дни. Кто знает, будет ли «потом». Я надеялся — но наверняка не знал. Это зависело не от меня одного.
— Сереж, ну что за дела? — возмущенно крикнула она, едва я открыл дверь.
Неожиданно. Или я помешал тому, чем люди занимаются в одиночестве, когда не с кем — и не только? Ну мало ли — в качестве недостающего элемента. Или пикантной приправы. Так это и вдвоем можно замутить. Стесняется?
— А то ж не видел я тебя голую!
— Я ноги брею! — прошипела она злобно. — Уйди!
Эвона че, Михалыч![1] Тогда ясно. Марьяна за такое вообще убила бы. Хуже чем на унитазе застать.
— Сделала бы лазерную эпиляцию и не парилась.
Дверь я прикрыл, но далеко не ушел. Вообще-то это был жирный троллинг, и Настя попалась. Рявкнула еще более свирепо:
— А давай я сама решу, что делать со своей шерстью?!
— Конечно, конечно, дорогая! — давясь от смеха, я отполз на исходные.
Ждать очереди не стал, пошел в душ к себе, а когда вернулся, Настя сидела на кровати и подпиливала ногти. Пристроившись рядом, я провел по ее ноге.
— Гладенькая…
Замерев, она задумалась: воткнуть пилку мне в глаз или рассмеяться. К счастью, выбрала второе. А когда успокоилась, спросила: