Настя
Что меня здорово удивляло, так это то, как Сергею удавалось гасить мое бешенство. Да, я терпеть не могла скандалы и вопли, но сама заводилась на раз-два и кипела, бренча крышкой. Как чайник. И тут он говорил какую-нибудь глупь, я зависала с открытым ртом — и начинала ржать. Или хотя бы прикручивала газ и могла размышлять здраво.
Вчера мне хотелось убить официанта — и Сергея тоже. За то, что молча проглотил хамство и достал карту, чтобы расплатиться. Но это его «доешьте кальмара»… Я видела, как у парня отвисла челюсть, и уже одно это перевесило любую громкую разборку. Я, правда, по инерции еще немного попыхтела, но желание порвать всех вокруг в мелкие клочья сразу пошло на спад.
Сказать, что мне нравилось в нем прямо вот все-все, — соврать, конечно. Кое-что раздражало, но не критично. Иногда он бывал тем еще занудой, но Вовку в этом ему все равно было не переплюнуть. В самом начале я считала Сергея просто кошмаром, а на деле не обнаружилось ничего такого, на что пришлось бы с усилием закрывать глаза. С каждым днем все сильнее проступало: «мой фасончик, мой размерчик, заверните».
— Серый, признайся, у тебя дома, наверно, идеальная чистота, все по полочкам разложено, одежда в шкафу по цветам и по комплектам?
Мы лежали в постели и слушали, как барабанит по карнизу беспросветный дождь. С балкона даже моря было не разглядеть: оно сливалось по цвету с небом, похожим на серое одеяло. Выходить из дома желания не возникало. Да и куда? Разве что добежать до ближайшего ресторанчика в обед.
Это был еще неопробованный формат времяпрепровождения, когда мы оказались замкнуты исключительно друг на друга, без притока внешних впечатлений. Могли, конечно, кино посмотреть, но по телевизору ничего толкового не нашлось, у меня на ноуте были только скачанные с торрента «Викинги», которые Сергей уже смотрел, а вай-фай совершенно не тянул. Поэтому оставалось три варианта: секс, разговоры и ленивые потягушки-подремушки. Чем мы и занимались попеременно. По кругу. И вот сейчас была как раз очередь болтовни.
— В шкафу у меня нормальный мужской порядок. Открыл дверцу, что с полки упало, то и надел.
— О, прям как у меня. Узнаю брата Колю[1].
— Но свинарника не выношу. Такого, знаешь, антисанитарного. Когда в холодильнике заводится неопознанная жизнь, а ноги липнут к полу. Посуду грязную не коплю, уборку раз в неделю делаю. С первого курса квартиру снимаю. Все умею, все могу. Ну, это я хвастаюсь, если не поняла.