Кто пропотел сильнее — это еще вопрос. Во всяком случае, я старался. Простыню пришлось поменять, принес из своей комнаты. И в душ — снова. Настю обтер влажным полотенцем и хорошенько растер сухим.
— Из тебя получился бы классный медбрат, — она блаженно потянулась, уже почти засыпая.
— Не-а. Мне нравится ухаживать только за теми пациентками, которых…
— Ты трахаешь?
— И это тоже. Все, спи, рыба.
— У тебя эта «рыба» так ласково звучит, — Настя фыркнула в подушку.
— Какой-то король звал своих детей то ли засранцами, то ли какашками, не помню. Тоже вполне так ласково.
Она заснула, сопя заложенным носом и даже слегка похрапывая. Смешно и трогательно.
Если подумать, это тоже было для меня в новинку. Марьяну за полтора года я ни разу не видел не то что вот так, а вообще простуженной. «Сереж, я простыла, сегодня не увидимся. И завтра тоже. Позвоню, как поправлюсь». Ей не нравилось, когда я смотрел на нее помятую со сна, а уж если бы увидел сопливую, с красными глазами…
Наверно, только сейчас до меня окончательно дошло, насколько мы с ней друг другу не подходили. Страсть притупилась, и все закончилось само собой. Слишком немногое нас связывало помимо этого. Хотя и казалось, будто может получиться что-то серьезное. И если раньше я думал об этом с некоторой долей сожаления, сейчас его больше не было. Если бы мы не расстались, я не встретил бы Настю. Если бы Димыч не познакомился с Марьяной, если бы не привел на ту вечеринку, с которой она ушла со мной, если бы швейцарцы не проиграли «Спартаку»… Какие странные все-таки жизнь плетет кружева.
Настя
Проснулась я от стука в дверь. Судя по свету, было уже здорово поздно. Сергей спал, его рука приятной тяжестью лежала у меня на животе.
— Минуту!
Получилось хрипловато, но горло болело меньше, чем вчера.
— Я хотела убрать, — крикнула Милица. — Во второй комнате можно?
— Да.
Сергей приоткрыл глаза, поморгал, поморщился.
— Сколько времени?
— Да черт его знает, — дотянувшись, до телефона, посмотрела. — Ого! Без пяти десять.
— Как ты?
Я старательно прислушалась к себе.
Надо было признать, лечение эндорфинами помогло. Или какой там еще гормон вырабатывается при оргазме? Чувствовала я себя намного лучше, чем вечером. Хотя и не сказать, что очень хорошо.
— Терпимо.
— Лежи! — приказал он и встал. — Я завтрак приготовлю. Не помню, чья очередь, но неважно.
— Э-э-э… а в туалет можно? — осторожно поинтересовалась я. — И зубы почистить?
— Ну… так и быть. Иди.
Вся тушка жалобно поскуливала, голова казалось какой-то неродной. Я могла храбриться сколько угодно, но стоило признать: я все-таки заболела, и нужно было хоть день отлежаться. Вовка всегда говорил, заболеть в поездке — моя коронная фишечка. Что делать, для болотных жителей простуда — часть бытия.