Но призванный «нашими» монстр тоже дураком не был. Поняв, что за лапы его держат каменной хваткой, извернулся и просто рванул противника на себя, изгибаясь и перекидывая его через себя. Наверняка, на поле боя раздался жуткий хруст, голограмма просто без звука все транслировала. Но туловище противника, лишенное магической защиты, просто и без затей оказалось разорвано ровно по перфорации, оставленной каменным шипом. Кровь у твари тоже оказалась кислотной, и камень, основательно изъеденный ею, не выдержал таких издевательств, развалившись сразу после этой манипуляции, но самое главное было достигнуто — половина сколопендровой части ультралиска осталась в грязи. Заливая все вокруг кислотной слизью, задняя половина сороконожки конвульсивно задергалась и обмякла, слабо подергивая лапками. А вот передней половине многоножки с боевым туловищем, кажется, было похер на это. Извернувшись, арахнид уверенно встал на оставшиеся лапы и, забравшись на летательный аппарат, придавивший креведко, сам предпринял попытку порвать своего противника, растягивая его клешни в разные стороны и оттягивая их на себя. Однако древнему морскому обитателю было на это плевать, и мне даже на миг показалось, что его ротовые щупальца складываются в некое подобие ухмылки. После чего союзный гигант рванул распятые верхние конечности на себя, отрывая нахрен своему оппоненту клешни, державшие его лапы.
Арахнидское командование, видать, понимало, что противник оказался сильнее, чем они думали, и просто направило в сторону сражающихся еще с десяток летающих аппаратов. Видать, просто решили завалить его нахрен. И в этот миг поля боя достигла храмовая авиация.
Едва аппараты показались на горизонте, стало понятно, почему у них были птичьи названия. Реально, в полном боевом режиме они выглядели, словно огромные пернатые создания. Косяк «журавлей» в количестве штук двести замыкал Гартаил, сверкая своей полированной латунно-орихалковой чешуей. Возглавлял процессию небольшой летательный аппарат в виде небольшой серой пташки. Это был, как пояснил мне мастер Ка Дшуа, тот самый соловей, на котором летел Тореро Иваныч.
Почему соловей? Ну, помимо внешней схожести, это летающее суденышко было оборудовано громкоговорителями и могло «петь» на все поле боя, заглушая любые взрывы и передавая команды руководства даже в условиях глушения вообще любых иных каналов связи. Но это побочная функция этого устройства. Звуковая волна, издаваемая соловьем, могла крушить мелкие предметы, и даже убивать мягких противников. Зачастую такая атака применялась для деморализации противника — прикиньте, пролетел самолетик, назвал всех пидорасами, и кровь из ушей пошла у всех, кто это услышал, да пара голов лопнула. Ну, еще соловей обладал повышенной маневренностью, скоростью и невидимостью. В целом, эти же свойства есть и у реальной одноименной птички. Много поет, неприметная, быстрая и юркая пташка. Правда, основная функция соловья была в том, чтобы командир просто летал над полем боя и раздавал бойцам вдохновляющую пассивку, даруемую ему перекаченной с помощью мастера харизмой.