Мало кто, однако, осмеливался пойти дальше и предложить пути преодоления спада, поскольку парадоксальным образом все они – во всяком случае очевидные – требовали именно изменения сложившегося порядка. Ломать диктат англо-французского блока? А каковы будут последствия? Где гарантии того, что германские государства, освободившись от пут Версаля, пойдут по пути мирного самостоятельного развития, а не объединятся с целью реванша? А уж задача подвинуть французов… Кто и как их будет двигать? Такой силы в Европе просто не было. Так все и зависло.
А пока каждый тянул в свою сторону. Министры просили денег, промышленники – денег и других форм поддержки, военные – денег и еще возможности повоевать. Канцлер даже пожалел, что в прошлом году, когда Киев схлестнулся с Варшавой, он ограничился только тем, что подтянул к литовской границе несколько отмобилизованных батальонов 1-й Петроградской бригады и разрешил давать желающим поучаствовать в этом веселье военнослужащим отпуска по семейным обстоятельствам. Сотни четыре офицеров и унтеров тогда воспользовались этой возможностью, и кое-кто даже не вернулся. Канцлера тогда остановило историческое чувство солидарности, ему всерьез показалось, что поляки бьются за свою свободу как во времена империи, хотя ничего похожего там и близко не было. Может быть стоило все же откликнуться на призыв киевлян более активно? Все же нет лучшего средства от кризиса, чем небольшая победоносная война.
Но теперь было уже поздно. Париж, даже не прибегая к помощи Лондона, погасил конфликт. Ясно, что не на долго, но случай для внутренней мобилизации под предлогом внешнего конфликта был упущен.
Очередь до военной разведки дошла довольно быстро по той простой причине, что структура спецслужб Балтийской федерации была, скажем так, несколько необычна. Вполне естественно, что основные нации федерации – русские, финны и прибалты – не слишком доверяли друг другу. В этой ситуации функции полиции, и особенно тайной полиции, были с самого начала искусственно ограничены для того, чтобы не она не превратилась в орудие укрепления одной из наций за счет других. Фактически полиция была максимально децентрализована, привязана к местным органам власти, а в ведение МВД по традиции были отнесены и почты с телеграфом, и национальная статистика, и религия. Но потребности в аккуратном выяснении различных обстоятельств жизни соседей – и близких, и не очень – все же оставались, и эту деликатную сферу деятельности было решено целиком поручить военным. Так и стала военная разведка практически единственной спецслужбой федерации, чья деятельность была обращена в окружающий мир. В результате ее сотрудники занимались как добыванием перспективных моделей вооружений зарубежного производства, так и намного более скучными для военного человека материями из сферы политики, экономики и идеологии.