Наиболее боеспособные соединения располагались в восточной части страны, на территории "кресы всходне". Здесь сказался опыт войны 35 года, когда основные события развернулись в Белоруссии. Дурную службу полякам сослужило то обстоятельство, что две прошлые войны начинали они как хотели и когда хотели. Варшавским лидерам просто не могло прийти в голову, что в следующий раз ситуация может сложиться уже иначе и у них не будет возможности первого хода. Как и ранее, они рассчитывална скорое вмешательство Парижа, который не даст в обиду своих клиентов.
На этот раз, однако, и момент, и образ действия выбирали в Киеве. Подготовка велась серьезная. Политически момент был выбран идеально. В конце 43 года Франция и Великобритания, наконец, сцепились между собой из-за влияния на Ближнем Востоке. Спор касался контроля над нефтяными месторождениями и маршрутами доставки нефти. Спрос на нефть начал расти, ее все больше требовали быстро развивающийся автомобильный транспорт, растущая нефтехимия. Англичане и так уже располагали основными месторождениями в районе Персидского залива, но сейчас они решили взять под контроль нефтяные поля в Сирии и – на всякий случай – Ливии. Началась серия мелких "пустынных" конфликтов, в которых сначала участвовали только туземные формирования подконтрольных обеим колониальным державам территорий. Всем, однако, было прекрасно известно, кто стоял за ними, и градус напряженности между Парижем и Лондоном резко повысился. МИДЫ двух стран обменивались резкими нотами, военные приступили к реальным приготовлениям к возможным боевым действиям, стягивались флоты, командования авиации обеих стран всерьез изучали возможность нанесения авиаударов через Ла-Манш. До Польши ли тут.
Разработанный в киевском Генеральном штабе план войны предусматривал два сюрприза для Варшавы.
Первый касался стратегии. Одновременно наносилось четыре удара, однако лишь один из них был основным. В Белоруссии две группировки обозначали наступление от Минска-Борисова на Молодечно и от Слуцка на Барановичи. Южнее припятских болот, на Украине тоже две группировки наступали от Проскурова на Львов и от Новгород-Волынского на Люблин. Однако, только одна из них – Новгород-Волынская – рассматривалась в Киеве как наносящая главный удар и имела эшелон развития успеха в виде ударных корпусов на "Латниках". На первоначальном этапе она вообще шла по южному краю болот, пересекала целый ряд рек, текущих в меридианальном направлении, и тем самым представлялась для противника самой бесперспективной. Внешне все это вообще выглядело как попытка осуществить болезненный, но не смертельный кавалерийский рейд по польским тылам, поскольку после прорыва обороны на границе в первый эшелон группировки выдвинулись усиленные легкой бронетехникой казачьи полки. Шума от казаков было много, но все понимали, что ни захватить крупные города, коммуникационные центры, крепости, ни разгромить расположенные в польском тылу серьезные резервы они не смогут. Да и подвижность кавалерии в зимних условиях с каждым днем падала. Однако под прикрытием казаков все дальше и дальше на запад скрытно выдвигался второй эшелон этой ударной группировки в составе ударных корпусов. В их состав к тому же были введены специальные саперные части и понтонно-мостовые парки, которые обеспечивали несколько параллельных колонных маршрутов для движения техники. Особенно много пришлось им поработать на переправах, но ситуацию облегчало то, что наступление было начато в конце ноября, когда почва, многие водоемы и отчасти болота уже замерзли, а снега выпало еще очень мало. Под прикрытием казаков ударной группировке предстояло быстро достичь рубежа Люблина и Радома, а затем уже выйти в первый эшелон наступления и резко повернуть на север, к Варшаве. Считалось, что взятие польской столицы полностью дезорганизует управление польскими армиями и к тому же отсечет от центра страны группировку войск на границе с Пруссией. На трех остальных направлениях предполагалось обозначить активные наступательные действия, разгромить упреждающим ударом польскую авиацию и сковать тем самым противостоящие польские дивизии.