"Полковник" скептически осмотрел Федора и что-то буркнул одному из офицеров явно помладше рангом, стоявшему рядом. Тот подошел к Федору и продемонстрировал знание русского языка.
– Ты кто есть? – переводчик сразу взял быка за рога.
– Военный врач, – очевидное Федор скрывать не собирался. Мундир у него был офицерский, но погоны – узкие, серебряные как у всех медиков, да и "пьяная змея" на погонах говорила сама за себя.
Переводчик что-то коротко бросил по-японски.
"Полковник" презрительно махнул рукой, что-то резко бросил унтеру и в сопровождении свиты опять исчез под землей.
"– А вы что, ждали офицера из Генерального штаба? – подумал про себя Федор. – Глупость какая-то. Интересно, что дальше будет? Хорошо бы попить дали. Да и пожевать чего-нибудь не помешает. Весь день ничего не ел."
Размышляя таким образом, Федор не понимал, что жизнь его в этот момент висела на волоске. Майор, начальник разведки японской дивизии счел ниже своего достоинства публично отчитывать какого-то унтера из разведвзвода полка, оставив это его непосредственному командиру, однако про себя ругался последними словами. Из шести направленных им в тыл русским диверсионных групп вернулась пока только вторая. Весь день пылили по пустыни, чудом вырвались и приволокли медика. И что он может знать? Нет, что-то, конечно, знает, но ни общая численность корпуса, ни данные о его руководстве и вооружении для японцев секрета не составляли. Все это они заранее получили из Омска, из министерства обороны УралСиба. Вот там у них были серьезные люди на крючке, это была настоящая разведка. А тут дурак-унтер притащил врача. Значит, как их не муштровали, а знаков различия русских так и не выучили. Разгильдяи.
С пленными японцы традиционно не церемонились. В Китае так вообще офицеры соревновались между собой, кто покажет лучший удар катаной. Здесь пока было не до развлечений подобного рода, но и держать пленных было негде. Не землянки же им копать. Так что майор в сердцах буркнул унтеру: "Делай теперь с ним, что хочешь!", но уже спустившись в землянку вспомнил, что коллега, служивший в какой-то хитрой части где-то под Мукденом, просил его при первой возможности прислать одного-двух пленных русских европейского происхождения, пояснив, что китайцев для медицинских опытов у них хватает, но надо что-то там такое и на европейцах бы испытать. Коллега был человек непростой, со связями в Токио, оказать ему услугу явно стоило, и майор послал переводчика забрать Федора у разгильдяев-разведчиков.
Тот появился более чем вовремя. Злой как черт унтер со своими солдатами отвели Федора за соседнюю сопку и начали что-то обсуждать между собой, показывая при этом то на его мундир, то на сапоги. При этом они щупали ткань и что-то яростно доказывали друг другу. Похоже делили его скромное имущество. Федору это совсем перестало нравиться. Того и гляди напоят… так, что больше никогда уже жажды не почувствуешь. Он лихорадочно пытался что-то придумать, но ничего путного в голову не приходило. Напротив, мысли куда-то разбегались, а вместо них сознание застилало мутная полоса страха и безысходности.