Изольда села на лавку, и слезы безмолвно потекли по её лицу. Как тяжело ей дались все эти годы одиночества, сомнений и надежд. Она с теплотой посмотрела на Олега и добавила:
– Он очень вас любил, гордился тобой, видел в тебе много ярких качеств и считал, что ты станешь настоящим мужчиной и будешь вершить великие дела. Я всегда старалась дать вам все самое лучшее, что было у меня. Жила только тобой и Светозаром.
Изольда умолкла и без сил опустила руки на сарафан. После долгого молчания Олег мрачно выдавил:
– Теперь мне понятно почему я всегда чувствовал себя изгоем, а дружинники никогда не выказывали мне знаков уважения, даже несмотря на мои успехи и способности. Радомир со своей шайкой старались задирать меня по любому поводу, улавливая отношение старцев и знати ко мне. Спасибо мама… Лучше позже, чем никогда.
– Ты несправедлив сын, думая только о своих невзгодах. Я держала все это в себе, отгораживая презрение и нападки от тебя еще маленького и неготового встречаться с пугающей реальностью. Представь каково мне было терпеть взгляды и отношение посадника?! Но я и дядя Аскольд защищали тебя, и я не скажу, что у тебя было настолько несчастливое детство. Подумай об этом и цени то, что я вложила в вас, мои силы и любовь. Прошу тебя – Изольда бросила на Олега умоляющий взгляд.
– Мам, но почему мы сами потом не ушли на новое поселение, где могли жить без оглядок и осуждения? Начали бы новую жизнь? – вскричал Олег.
– Олежек, куда и где, кому я нужна с двумя детьми? Это совсем непросто. Здесь у нас большой дом и земля, нам помогал дядя Аскольд и как никак другие горожане, хранившие добрую память по отцу. Там я была бы совсем одна, я боялась. Я думала об этом много раз, но как мать я не могла пойти на такой безрассудный поступок, чтобы подвергать вас неизвестности. Я решила все это перетерпеть ради вас и вашего будущего.
– Да, которого нет – съязвил Олег.
– Будущее всегда есть! Я учила вас и дала тебе все, чтобы ты смог гордо и с достоинством пройти свой путь – разгорячилась Изольда.
– Ага, конечно, без отца и будучи ненавистным посаднику и дружине… – хотел продолжить Олег, но замолчал. Он походил взад-вперед по избе и на пороге тихо произнес:
– Мне надо о многом подумать, но я благодарен тебе за правду. Теперь я сильнее чем раньше буду ковать себе броню, чтобы закрыть все свои душевные раны – с горькой ухмылкой Олег открыл дверь в сени и вышел.
Изольда с отрешенным видом и невидящими глазами продолжала сидеть на лавке, скрестив руки на коленях. Беззвучие повисло в воздухе, а тоска по прошлому расползлась по всей избе.