Олег хотел произнести все весело и легко будто речь шла о пустяке и плевом деле, но слова предательски медленно выползали из уст. Он посмотрел на дядю, чтобы по лицу прочитать, что тот думает, не сердится ли. Добродушное выражение глаз дяди Аскольда нисколько не изменилось и по нему можно было сказать, что он ожидал чего-то в этом духе.
– И как давно ты терзаешься таким решением? Когда задумался об отъезде? – спокойно спросил он.
– Наверное, как год уже, но последние события укрепили мою решимость. Оставаться здесь более я не могу – выпалил Олег, коря себя за то, что соврал со сроком.
Дядя Аскольд улыбнулся мягкой, но печальной улыбкой, хлопнул своими ручищами по коленям и, опершись на них, резко выпрямился во всю свою огромную стать. Он попросил Светозара присмотреть за затухающими углями в печи и предложил Олегу выйти с ним на прогулку, чтобы все подробно обсудить:
– Хорошо мыслить я могу только на ногах, да еще когда свободно дышится полной грудью.
До самого поля они шли молча. Дядя неспеша переваливался с одной ноги на другую, а Олег коротал время, срывая уже набухающие колосья пшеницы, тер их между ладоней пока шелуха не отлетала от зерен и забрасывал потом в рот, с удовольствием пережевывая сладкую кашицу. Он хорошо знал, что дядя любил подолгу обдумывать сказанное.
– Как-то давно я говорил тебе, что не всегда жил и ремесленничал здесь кузнецом. Ногами я порядочно истоптал матушку Русь и потому не в назидание тебе, а как добрый совет хочу предупредить, что быть одному это тяжелая доля и тебе придется несладко. Проложить свою дорогу по жизни надо и бороться за это право – долг каждого мужчины. Только вопрос когда вступить на этот путь, готов ли ты, с кем и как пойдешь по нему? А бывает встанешь на перепутье и если свернешь не туда, дашь слабину, то потом будет очень трудно вернуться назад – Дядя Аскольд чеканил слова в такт своих размеренных шагов и звучали они как всегда убедительно – Здесь мы пока еще можем защитить тебя от жестокости и подлости, а уйдешь, уже нет. Мне было бы спокойнее если ты еще на пару лет задержишься с нами, возмужаешь и окрепнешь духом. Возможно ты еще не готов встать на свой путь и, самое главное, остаться верным своему выбору.
– Дядя, я благодарен за твои слова, ты воспитал меня и всегда переживаешь, но с подлостью, несправедливостью я и здесь сталкиваюсь каждый день. Возьми Радомира и его приятелей. Что за паршивая свора?! Что он без покровительства отца? Разгуливают всегда вместе самыми важными в городище и притесняют всех остальных парней просто потому, что некому дать им отпор. Слова им не скажи. Разве это правильно? А то, что меня воевода в дружину не принимает из-за отца. Это ли не человеческая подлость? Бесит, что я ничего не могу с этим сделать – Олег пнул колосья пшеницы ногой, давая волю своим чувствам.