– Чего ты хочешь?
Он уже мысленно вынес приговор ублюдку, но для Милолики создавал иллюзию того, что именно она сейчас решает судьбу бывшего жениха, который гнидой втёрся в её жизнь.
– У меня нет никого, к кому бы я могла обратиться, нет того, кому бы я доверяла как тебе, – призналась Милолика, а когда Рустам удивленно выгнул бровь, продолжила: – ты не обманывал меня. Какова бы не была гадкой правда – говоришь её в лицо и я…
– Ты хочешь мести, Милолика? – дёрнул в ухмылке уголком губ.
– Да. Я хочу мести! – произнесла уверенно, даже не запнувшись.
– Что ж, – Рустам отпил коньяк, кивнул: – У всего есть цена. Ты помнишь?
– Да, – выдохнула, опуская глаза. – Что я должна буду сделать?
– Об этом ты узнаешь позже, сейчас – иди к себе.
Лика после его слов сжалась, тяжело поднялась и медленно, едва не пошатываясь, вышла из кабинета.
Рустам, покрутив головой, хрустнул позвонками и, взяв телефон, набрал номер своего безопасника:
– Управляющий ресторана «Лукоморье» – Разин, найди эту мразь и кинь в подвал. Ни воды, ни еды до моего распоряжения.
Сбросил звонок, сразу набирая второй номер и отдавая приказ провести полную проверку по делам бывшего жениха Милолики, предвкушая, как накажет этого ублюдка, потому что его тёмная сторона уже требовала расправы.
Милолика в ту ночь не спала. Она тихо скулила выплёскивая боль, её душа корёжилась, сбрасывая последние, нежные лепестки детской доверчивости, веры в доброту и отзывчивость, в бескорыстие, взрослея и открывая всю черноту, мерзостное нутро окружающего мира.
Закусив уголок подушки, выла от стыда перед покойными родителями, мысленно, криком просила простить её, что не оправдала надежд. Когда её кто-то тронул за плечо, уговаривая что-то выпить, сквозь пелену слёз, даже не сразу узнала экономку.
Выпив воды, постукивая при этом о стакан зубами, не выдержала, когда женщина, мягко притянув её голову к себе, начала поглаживать, успокаивая:
– Расскажи тёте Зейнаб и станет легче. Немного, но станет, – уговаривала и Лика рассказала, давясь рыданиями шептала:
– Она ведь жить не хотела! Она это всё терпела, боялась, что я не поверю, а он говорил, что она шлюха, а я… Я же никчёмная сестра … а Надя она же могла…
Следующий день для Милолики прошёл как в тумане. Утром экономка уговорила девушку, чтобы она осталась дома, и женщина сама проводила Людмилку в детсад. Лика весь день провела в своей комнате и только под вечер, в компании сестрёнки немного оттаяла, а уже уложив Людмилку спать, позвонила Надежде и сёстры проговорили до первых рассветных лучей. Они вспоминали прошлое и плакали вместе, иногда сквозь слёзы смеялись, вспоминая свои проделки.