Как я и думала, находились мы на территории Ордена. Пока шли по длинным, извилистым коридорам, я вертела головой по сторонам, пытаясь отыскать знакомые лица. Всё было таким родным и, в то же время, чужим.
Я давно не была на Ландарии и уже успела подзабыть особняк, в котором провела почти всю сознательную жизнь. Сейчас я, пожалуй, впервые видела наш дом будто со стороны. Холодные каменные стены, полупустые классы, жуткие сквозняки, пробирающие до костей. И юные девочки и девушки, беззвучными тенями скользящие мимо… На их лицах — полная отрешённость, а в глазах — тоска. Злая, голодная, отчаянная.
Я тоже была такой.
Ни одна из нас не знала ласки, душевного тепла и искренней поддержки. Всё это — непозволительная роскошь, которая могла помешать нам в нашей непростой работе, сделать нас слабыми, ничтожными, зависимыми от других. Служение Конгломерату — вот наша единственная цель, то, к чему мы стремимся, ради чего проливаем пот и кровь, то, для чего мы рождены и за что отдадим свои жизни. И ни-ког-да, ни у одной из нас, не было и мысли поставить эти догмы под сомнение.
Но сейчас, когда меня отравили эмоции, пробились сквозь барьер, укрепляемый годами ежедневных тренировок, и пустили свои ростки в моей душе, до меня дошёл весь ужас этой ситуации. Побывав на заданиях на других планетах, я видела слишком многое, чтобы и дальше пребывать в заблуждении. Я слишком привыкла притворяться нормальной. Настолько, что начала себя чувствовать таковой.
Теперь, глядя на встречных миахан, я понимала, что у них просто воруют детство, забирают их жизнь. Вместо игр — занятия этикетом, языками, науками. Вместо мелких шалостей — обучение боевым искусствам, стрельбе, пилотированию. Жёсткий распорядок дня и полное подчинение. За любую провинность — наказания, которые, порой, страшнее смерти. Машины — вот кто мы есть.
Если бы кто-то из наставников смог сейчас увидеть мои мысли, меня приговорили бы к смертной казни. По телу пробежала мелкая дрожь, но я тут же собралась с силами, отринув все переживания. Нельзя показывать свою слабость. Нельзя, чтобы кто-то догадался о том, что мои блоки дали трещину, позволив чувствам взять верх над разумом.
Когда проходили внутренний двор, с жалостью посмотрела на группу тренирующихся девчонок лет восьми. В этом возрасте начинались первые занятия с боевым оружием. Многие из группы уже были покрыты кровоточащими порезами. У двоих, судя по всему, были переломы. Да, я знала, что все эти травмы залечат уже к вечеру — Орден закупал для своих учениц самое дорогое медицинское оборудование, в том числе регенерационные капсулы. Но… Я смотрела на бледные сосредоточенные лица, на плотно сжатые губы и понимала, что уже сейчас, каждая из этих девочек подавляет в себе не только стоны, но и свою человечность.