Иван начал хозяйствовать, помогать отцу. Левая рука не слушалась. В локте не сгибалась, но пальцы работали, косу держали цепко. Молодые казачки заглядывались на Ивана, но он не решался на женитьбу. Пойдут дети, как калеке поднимать их на ноги? Отец настаивал: «Сынок, женись, я старею, но пока есть сила, в руках – помогу».
Мария, дочка станичного атамана, отказывала женихам. Родителям говорила: «Пойду только за Ивана». Отец-атаман злился: «Ну не сватают они тебя! Иван на игрища не ходит, стесняется, что ни бороться, ни в городки играть не может, боится, а вдруг оконфузится». Однажды Мария встретила Ивана у станичного правления и спросила: «Ванюша, ты же знаешь, что я по тебе сохну, а я знаю, что люба тебе. Почему сватов не присылаешь? А то старой девой останусь. Если не тебе, то и никому! Не бойся, проживем. Не один ты калеченым вернулся. Такие, как ты, давно переженились и живут, слава Богу!» Иван ответил: «Пусть будет так, как ты хочешь, только потом не плачь по ночам в подушку, не проклинай себя и меня».
В 1818 году, на Ивана Купалу, спустя несколько дней после разговора Ивана и Марии, в станицу прибыл А.Ф. Бурсак: он объезжал станицы, навещал казаков, которые сражались в его лейб-гвардейской Черноморской сотне в 1812–1814 годах.
Встретились с Иваном, обнялись, расцеловались. Присутствовавший при этом станичный атаман пожаловался, что Иван до сих пор холостякует. А.Ф. Бурсак спросил: «Невеста есть?» Атаман ответил: «Есть, да будь оно не ладно – дочь моя, Мария. Пять лет по нему сохнет. Знаю, что и она Ивану люба». Бывший командир внимательно посмотрел на Ивана. Тот покраснел, опустил глаза. «Что, казак? Стыдишься неуклюжей своей руки? Боишься, что с хозяйством не управишься?.. Свадьба за мой счет. Дарю на свадьбу своего коня. Зови отца и мать, поехали свататься!» Атаман опешил: «Так сразу?!» А.Ф. Бурсак ответил ему: «Если бы мы в боях с французами так квасились, давно бы под французом были. Или ты забыл, как в свое время один по десятку турок в плен брал?!»
Свадьбу играли веселую, три дня гуляла станица. И пошли у Ивана и Марии сыновья: первый – Макар, за ним – Николай.
В 1825 году Иван узнал, что полковник Бурсак Афанасий Федорович утонул в Кубани при невыясненных обстоятельствах. Горевал страшно. Уехал в степь. Семь дней гонял по степи. Пил только воду. Душа не принимала пищи. На седьмой день разыскал его отец, силой заставил выпить кружку горилки и, сонного, привез домой. Сутки спал казак. После этого до конца своей жизни каждое утро Иван молился за упокой души раба Божьего Афанасия.